— Маленькая моя, открой глазки, — прошептал, осторожно, чтобы не ранить своими когтями, убирая седую прядку с лица и стирая кровь из прокушенной губы. Тишина. — Давай же девочка, будь умницей, — никакой реакции.

Я перехватил ее удобнее и легко похлопал по щекам. Короткий стон, но в остальном Сид осталась безучастной. Что же с тобой такое девочка? Ее сердце билось ровно, а на теле не было ни одной даже крошечной раны. Я сдернул с нее перчатки и принялся растирать ладони. Духи грома, почему у нее такие ледяные руки?

— Скажи хоть слово, маленькая охотница, — шептал я, распуская ее волосы, в надежде, что, как и в прошлый раз, смогу пробиться в ее сознание. Магия заструилась от меня к ней, укутывая неподвижное тело девчонки, пытаясь найти проблему, понять, помочь… Но с каждым следующим разом пустота становилась все больше, тишина оглушительнее. — Давай же девочка, не отталкивай меня, — я не оставлял попыток пробиться к ней. По вискам струился пот, татуировка на спине горела, в небе сверкали молнии, и от собственного бессилия хотелось орать в голос.

Хромая, к нам доковылял на удивление целый леопард, если не считать паленого бока, и ткнул ее мордой в щеку. Бесполезно.

— Что нам делать? — кот бросил короткий взгляд на водяные клетки, а потом вскочил и убежал в лес.

Я остался сидеть с девчонкой на руках, уговаривая ее очнуться, гладя по волосам, почти на грани паники. Еще никогда за всю свою жизнь я не чувствовал себя настолько беспомощным и бесполезным.

Нужно отнести ее в деревню, связаться с Дакаром, найти какого-нибудь местного лекаря… Но при малейшем моем движении она всхлипывала и начинала дрожать, а у меня внутри все обрывалось.

Через некоторое время вернулся кот, таща в зубах сухие ветки и ворох прошлогодней листвы. Он невозмутимо свалил свою ношу возле меня и нетерпеливо толкнул лапой.

— Костер? По-моему сейчас несколько не до этого, — кот тихо рыкнул и качнул лобастой головой. Как можно осторожнее я переложил свою драгоценную ношу на землю и занялся сооружением костра.

Разрубая пополам очередную ветку, я возносил хвалу духам грома за наличие у себя когтей. Кот лежал под боком у охотницы, согревая своим теплом, и не сводя с меня серьезного взгляда. Ветки и сырые листья разгорались плохо, долго и практически не давали жара, пришлось укреплять огонь парой молний. В водяных клетках извиваясь, выгибаясь и пробуя барьер на прочность, сходили с ума уродливые твари. От ударов водная гладь дрожала, но и только. За все то время, что я занимался разведением огня, Диана не издала ни звука, что лишний раз заставляло меня шевелиться быстрее. Когда, наконец, над бревнами занялось пламя, я натаскал веток и накрыл их плащом. Когда импровизированная лежанка была готова, леопард, недовольно рыкнув, подтащил ее вплотную к огню.