Светлый фон

– Да просто скучно, – ответил Сонте и добавил. – Одному завтракать.

Анти хмыкнула, осмотрела зал.

– Ну, тут достаточно народу, – заметила она.

– Ага, сел такой, – фыркнул Эдмонт. – Можно я с вами покушаю, а то мне грустно и одиноко.

Девушки слегка улыбнулись. Кроме Кинары, конечно. Та, как всегда, совершенно ничего не выражала лицом.

– Как там Аринэль? – спросил Сонте, захрустев салатом.

– Сегодня пойду к нему, – ответила Саманта и нахмурилась.

Возле раздачи раздался чей-то веселый и довольно громкий голос. Они посмотрели в ту сторону и увидели худую невысокую девушку, которая что-то бурно объясняла подруге. Та слушала ее с легкой ироничной улыбкой. За ними стояли еще две девушки. Одна имела рыжие волосы, вторая была этакой тихоней. Впрочем, они обе как-то старались не отсвечивать.

– У тебя самой-то когда инициация? – спросил Эдмонт.

– А тебе что за печаль? – подняла брови Анти.

– Ну-у… – Эдмонт слегка улыбнулся, поковырявшись в тарелке. – Может тебе нужна поддержка, там мужское плечо.

– Уж не себя ли ты подставить хочешь? – с иронией спросила Саманта.

– А что, не самый плохой вариант, – заметила Сонте, ухмыльнувшись.

– Я подумаю, – ответила Анти, но в ее голосе явственно проскользнул скепсис.

Эдмонт посмотрел на нее, а потом оценил то, что Саэко сидит чуть не вплотную к Саманте. Но ничего не сказал, вернувшись к обеду.

 

Провинция Кантос. Графство Ганнобал. Город Нарус. Верфи.

Провинция Кантос. Графство Ганнобал. Город Нарус. Верфи.

В этот ангар имел доступ весьма ограниченный круг лиц. И причина этого была прямо перед герцогом Сейрусом. Здоровый металлический бак, в котором находилась туша дерра. Живая. Полностью зафиксированная и лоботомированная магистром Сибиусом.

Это было будущее. То самое будущее, которого боялась ведьма на троне. Это путь к очистке материка и всего Эриминума, от проклятых дерра. От этого постоянно занесенного меча над людьми, который вынуждает их мириться с тем, что всякие остроухие твари, отсиживаясь за людскими легионами, живут в свое удовольствие в лесах, пока люди жизнями оплачивают их праздное существование.