Лицо луна показала, тревога в душу пришла,

Пусты глаза капитана, режет ветер глаза,

Нет огня в сердце пирата, жизнь, словно серая мгла,

Петля ждёт его на плахе, к радости короля…

И ели слышно:

К радости короля…*

*ст. автора и далее по тексту.

Да…. Попал так, попал. Надо, что- то придумать. Но для начала, когда они думают забирать меня?

Как позже, оказалось, забрали меня утром. Проверили списки и потащили ставить клеймо. Раскалённым металлом поставили герб Султании на правом плече. Теперь я их собственность.

Зачитав ещё раз моё дело, уже в корпусе капитана охраны, направили в общую камеру себе подобным. То есть в камеру с людьми. Тюремщики не хотели до боёв портить товар и поэтому в камеры сажали по расовым признакам.

Восемь человек. Все либо воры, либо пираты. Места слава небожителям на десятерых. Разместился я быстро, теперь можно было вновь начать собирать информацию.

Что ж. Ещё одно неприятное событие ожидало сегодня сутра. Нашего капитана пустили на корм морским чудищам. Затем тренировка, пародии на завтрак — каша, прилипшая к тарелке. После, снова тренировки на деревянных мечах. Затем, одного забрали драться. Его противник был вроде бы дроу. В общем, нас осталось к вечеру семеро.

На следующий день, меня отколотила охрана замес-то завтрака. Каша всё же отставала от тарелки…. Это понял и выпачкавшийся охранник. Мой мини протест приняли за серьёзное нарушение.

— Нужно бежать. — Озвучил мысль я.

— Не резон. — Самый большой сокамерник дотащил меня до тюремной койки и осмотрел раны на спине от плетей. — Хорошо прошлись.

— Почему? Всё перепробовали? — Я уставился на лицо собеседника.

— Грин, ты думаешь, здесь не было смельчаков, за всю историю некто не выбрался живым! — Нахмурился толстяк Бир.

Да, простите, совсем забыл представиться. Григори. От иностранного Григорий. Сокращёно Грин. Это мне больше нравилось, чем Варуш. Тупая кличка с улицы. У пиратов хоть имена с прозвищами по солиднее.

Вот на этот день с лекарей привили, какого-то мало грамотного деда алкаша. Он натёр вонючей мазью спину. Спина одеревенела. Боль не ушла, зато процесс заживления пошёл.

На следующий день приплыли покупатели. Восточные самураи. Судно они небольшое взяли батикан — три мачты, четырнадцать пушек. Торгаши. Узкоглазые, как мы их называли, долго, что- то обсуждали.