Вампиресса вскочила. Подойдя ближе, она слегка толкнула Элиз ногой, обмякшее, безвольное тело лежало на полу. Ей вдруг стало невыносимо жаль вампирку, так, что даже страх перед ней отступил на второй план.

Элиз столько сделала для достижения своей цели, она рискнула всем, что у нее осталось, она … Вампиресса остановила поток мыслей в своей голове. Она разрушила ее жизнь. На кону сейчас, не жизнь Элиз, а ее будущее. Будущее с Гелиотом, по-другому и быть не может.

Они чем-то похожи, вдруг осознала Вампиресса. Обе настолько одиноки, что готовы всем рискнуть, совершить любое преступление, убийство, лишь за толику счастья. Убийство в мире скрытом от глаз людей не считается грехом, оно здесь в порядке вещей и ей, Вампирессе, будет проще жить, если одной психопаткой способной убить ее в угоду своим желаниям, станет меньше. Если сгинет та, что причинила ей столько горя. Девушка улыбнулась сама себе, благодаря Элиз она, наконец, научилась себя защищать. Хотя теперь она точно перестала бояться жить в предназначенном ей судьбой мире. Она бы все равно сюда попала, по-другому и быть не могло.

«Огонь», — вспомнила девушка.

Она оглянулась по сторонам. Сжигать Элиз вместе с домом ей не представлялось разумным, необходимо убедиться в ее полном и невозвратном исчезновении с лица земли. Взяв стул в одну руку и Элиз за ногу в другую, она потащила ее на задний двор берлоги. Страх, что Элиз может прийти в себя в любой момент, не покидал ее тело и мысли. Вампиресса жутко торопилась.

Задний двор был укрыт небольшой рощей от дороги. Усадив вампирку на стул и промотав ее к нему кусками проволоки, валяющейся здесь повсюду, Вампиресса стала разбирать дом. Она сдирала с него толь и засыпала им свою жертву. Отрешенный взгляд Элиз продолжал пугать. Девушка старалась как можно быстрее закончить дело. Ей все казалось, что Элиз притворяется и глумится над ней, что в любой момент она может прийти в себя, или появится таинственный соратник. А еще может закончиться действие яда.

Все было готово, Вампиресса присела на корточки в основании сооруженного ее кострища. Впервые девушка убивала не под действием инстинктов тела, не в пылу битвы, когда другого выбора нет, а хладнокровно, беззащитную, обездвиженную жертву. Стало мерзко. Девушка, дрожащими руками достав из кармана зажигалку, стала поджигать толь. Тот очень медленно разгорался, но Вампиресса хорошо знала, этому материалу надо только дать время и уже ничто не остановит плавящуюся и бурлящую от собственного жара массу.

Костер разгорался. Вампиресса с замиранием сердца смотрела, как пламя коснулось тела вампирки. Она не знала и даже не догадывалась, что сейчас чувствует Элиз. Ведь на ее лице не дрогнул ни один мускул, в ее глазах была немая пустота. Действие яда или невероятная сила этой женщины, но что-то было виной этому.