— Ничего! — зло буркнул я.

— Ну да, именно из-за «ничего» ты со вчерашнего вечера саботируешь тренировки, — хмыкнул крестный, при этом выдохнув дым через нос. — Может, все-таки расскажешь? Интересно ведь, что под твоим «ничего» скрывается.

— Оооо… его высокоблагородие снизошло наконец-то до того, чтобы поинтересоваться нами смертными? Что, неужели еще не доложили в подробностях? — во мне снова начала закипать злоба.

— Тааак… — протянул крестный и задумчиво на меня посмотрел. — Похоже, все намного серьезней, чем я думал.

— Думал? — подскочил я с места и повысил голос. — Интересно, а о чем ты думал, когда строил свои планы по захвату власти, подставляя под удар меня и Катю? О чем ты, черт побери, думал, когда скрывал от нас реальную ситуацию, что мы оказались не готовы ко всей этой херне, творящейся вокруг. Катя чуть не пострадала из-за тебя! Ты не видел, как она тряслась от страха дома, едва держа гребаный помповик в руках, когда мы пришли за ней. А что же ты? Шляешься непонятно где. А, ну да, совсем забыл, еще раздаешь приказы, чтобы нас обучали по удобной тебе схеме. Не, ну а что? Навязали нас на твою шею, почему бы и не сделать удобный для себя инструмент…

Что меня понесло куда-то не туда, я понял по лицу крестного. Нет, он не злился, просто становился все грустнее и грустнее, а вот на последних словах дернулся, как от пощечины. Но меня это не остановило. Злость, обида и разочарование так бурлили во мне, что порождали предположения одно безумнее другого.

— Сядь, поговорим спокойно, — кивком он указал на лавочку.

— Да пошел ты… — зло огрызнулся я и, развернувшись, направился на выход из курилки.

— СЯДЬ! — вроде сказал с той же громкостью, но его слова прям отпечатались в мой мозг, а на плечах как будто появилась гора. Столько в этом слове было «Силы».

Мое тело даже без участия сознания в несколько шагов вернулось назад и село на лавочку. Мысли разбегались, как будто меня чем-то хорошенько так треснули по голове. Крестный разжал судорогой сведенные пальцы в кулак и стряхнул остатки сигареты, которую он так и не докурил, а просто раздавил пальцами. Достав новую сигарету и закурив, он пару раз глубоко выдохнул. А меня отпустило то давление, вызванное его приказом.

— Ох, этот чудный подростковый возраст, — с горечью начал он. — Знаешь, было очень больно все это слышать от тебя. Но видно и я где-то перегнул с опекой над вами, думая, что чем меньше знаете, тем лучше. Видно, я ошибался…

Прикрыв глаза, он провел большим и указательным пальцем по ним, сведя на переносице. Жест, которые в его исполнении показывал крайнюю степень усталости. Только когда он снова посмотрел на меня, я заметил, что его глаза, покрасневшие от недосыпа, если он вообще спал за последние три дня с момента, как в городе начались локальные бои.