В какой-то миг мерзкий визг затопил всю территорию Адмиралтейства. Дмитрий не выдержал первым и прижал ладони в ушам, жалея, что при нем не было шлема. После манипуляций Альберта он заметно ослабел, голова кружилась и ощущалась легкая тошнота. Но зато, когда визг прекратился, губы Димы тронула тень улыбки. Твари разбежались, позволяя мотоциклистам беспрепятственно выехать на набережную. Ни Кирилл Матвеевич, ни тем более Фостер не стали тратить время на прощания. Они мчались к мосту, зная, что преследователи вот-вот очухаются и направятся следом за ними.

Дима первым окликнул врача.

— Отлично, уходим! Теперь надо проделать то же самое, только с другой стороны… Альберт, ты слышишь меня?

Вайнштейн не ответил. Вместо этого он начал оседать на землю, и Лесков едва успел подхватить его. Взглянув на лицо друга, Дмитрий тихо выругался. Нижняя часть лица Альберта была вся в крови из-за сильного кровотечения из носа.

— Что за…, - вырвалось у Димы, но в тот же миг он заметил, как один из ящеров встрепенулся и попытался было подползти к ним. Взгляд Лескова заставил тварь с визгом отпрянуть обратно, а сам мужчина тем временем затащил друга в здание и запер дверь.

— Альберт, очнись! — с этими словами Дима ударил друга по щеке, пытаясь привести его в сознание. — Надо уходить!

Последнюю фразу он сказал Альберту, когда тот приоткрыл глаза и посмотрел на расплывающееся лицо Лескова.

— Надо уходить, — эхом повторил врач.

Однако, сделав шаг, Вайнштейн покачнулся и ухватился за стену, чтобы не упасть. Видя, что ему не становится лучше, помог Альберту опереться на свое плечо и потащил его к противоположному выходу, где их ждали остальные.

— Вернемся на базу, отправлю тебя в отпуск, — пообещал Дима. — Ты явно перетрудился.

— Я вколол себе «эпинефрин», — слабо ответил Вайнштейн.

— Сколько ампул? — Лесков почувствовал, как у него внутри все похолодело. Он никак не ожидал, что врач решится использовать непроверенный препарат на себе.

— Две… У меня сейчас сердце остановится… Слишком частый пульс… Мне адски больно…

Договаривать Альберту не пришлось. Дмитрий понял, что ему нужно делать, хотя он и сомневался, что это поможет. На миг он прижал Вайнштейна к стене и, продолжая удерживать за плечи, посмотрел ему в глаза. В первые секунды у Лескова даже толком не получалось сконцентрироваться. Время стремительно убывало, неизвестно, удалась ли задумка с «приманкой», так еще и близкий друг пребывал в таком состоянии. Но вот гримаса боли исчезла с лица Альберта, и он, положив руку на область сердца, тихо произнес: