— Ты благодаришь? Меня? — мягко спросил он. — Из-за моей идеи собрать телепорт они чуть не погибли.

— Стас знал, на что шел. Он вызвался сам.

— Смело. Не знаю, кто из вас вдохновлялся примером другого.

Губы Лескова тронула тень улыбки.

— О чем ты? — Катя удивленно вскинула брови.

— Мне известно, что ты постоянно заступаешься за меня, и, даже тогда, когда меня и моих мнимых «сообщников» хотели прогнать на поверхность, ты не испугалась.

— Как ты узнал? Я никому не говорила об этом. Если только сам Стас не сказал тебе…

— У меня есть свои источники. А, может, я попросту угадал. Мы ведь знакомы с тобой не первый день.

Белова невольно улыбнулась:

— Друзья не бросают друг друга в беде.

— Да… Друзья, — это слово почему-то неприятно укололо Дмитрия, но он решил не заострять на этом внимание.

Они оба замолчали, поспешно стараясь разыскать еще какие-то слова, но внезапно дверь приоткрылась, и в комнату заглянула Воронцова.

— Альберт сказал, что ты здесь, — обратилась она к Дмитрию, игнорируя наличие здесь Кати. Голос Эрики прозвучал абсолютно ровно, и Лескова снова удивило ее поведение. Он не мог понять, рада ли она его видеть, или снова злится.

— И в твоей крови четыре ампулы «эпинефрина», — продолжила девушка, приближаясь к Дмитрию. — Я бы хотела как можно скорее взять у тебя анализы. Альберт опасается побочных эффектов, и я, кстати, тоже.

— На данный момент твоя сыворотка спасла мне жизнь, — заметил Лесков.

— Я подумаю, как ты сможешь отблагодарить меня, — внезапно губы Эрики тронула улыбка, и она, протянув руку, ласково погладила Дмитрия по щеке. Лесков с трудом удержался, чтобы не посмотреть на Катю. Это прикосновение почему-то показалось ему своего рода демонстрацией, где Воронцова ясно дала понять своей сопернице, что та может отдыхать.

В этот момент из коридора раздалась яростная брань Георгия, и Лесков, не проронив ни слова, бросился прочь из палаты. Оказывается, к Фостеру уже пожаловали первые посетители — трое солдат, с которыми Дмитрий когда-то практиковался в стрельбе из винтовки.

Тем временем Эрика посмотрела на Белову. Взгляд был настолько пронизывающим, что неприятное ощущение, вызванное у Кати при виде прикосновения к Дмитрию, усилилось еще больше. Тем временем Воронцова неспешно приблизилась к постели, на которой лежал Стас, и с двусмысленной интонацией произнесла:

— Бедный парень…

После чего покинула кабинет.