Адова собака исчезла так же незаметно, как и появилась. Но шороху навела. Меня до выяснения, вновь впихнули в камеру, и начали осмотр территории.

— Чего вы там возитесь!? — доносились крики откуда-то из-за дверей. — Сами видите, чем дольше тянем, тем больше проблем он приносит!

Девушка уж очень хотела отыграться на мне. И, несмотря на уговоры людей в масках, меня приволокли в «кабинет». Маленькая комната с двумя железными столами и четырьмя лавочками для них. Наверное, раньше тут обедали настоящие тюремщики. В центре стоял стул. К нему я, в итоге, и был прикован.

Не скажу, что был спокоен и хладнокровен. Меня пока тащили четверо туда, я от волнения, вспотел так, что бери да выжимай.

Как только из их рук не выскользнул?

Одно дело пасть в бою, проиграв сильному противнику. Совершенно другое, потерять рассудок. Из-за прихоти какой-то девчонки, и желания некоторых личностей, выяснить, что же случилось со мной семнадцать лет назад. Но помня слова Лии, про «аффект», я пытался собраться.

В комнате с нами осталось еще четверо. Двое позади меня и еще пара на выходе.

— Ну что, сладкий, приступим?

Я скривился.

Это у тебя тактика такая? Вызвать к себе отвращение. Или кому-то из твоих парней это нравится? — я озвучил свои мысли.

— Красивый ты парень, — ответила и села на лавочку, напротив, на расстоянии вытянутой руки. — Жаль, тупой, — она глубоко вздохнула, отчего ее грудь высоко поднялась и замерла.

— Я задам тебе несколько вопросов, а ты постараешься предельно честно на них ответить, — я кивнул.

Я очень постараюсь.

— Ты знаешь, зачем ты здесь? — вопрос удивил, и я, хмыкнув, пожал плечами.

— Я просила отвечать, — напомнила девушка.

— Нет, — она закусила верхнюю губу, нервничала.

— Ты помнишь день, когда обрел силу смерти? — второй вопрос, и я ощутил, как она мягко коснулась моего сознания. Попытался думать о чем-то другом, но мысли из головы вымело все, кроме злополучного дня.

— Нет, — ответил.

— Врешь! — она выкрикнула, отчего не ожидавшие такой подлости охранники отступили на шаг. Не будь я прикован, повторил бы их маневр.

— Перефразируй вопрос, неуч! — меня она бесила. — Конечно, день я помню! Событий было много. Вас же одно конкретное волнует?