– Ну, и как тебе погружение в шум толпы, – поинтересовался Фрэнк.

В то же мгновение на меня обрушился гул и шум, мешанина разговоров, которые я в последние минуты как-то не замечала.

– Ох, ну, зачем ты напомнил? – простонала я. – Похоже, у меня получилось закрыться, я сама не заметила – как. А теперь всё вернулось.

– Ты закрылась? – Фрэнк смотрел на меня широко открытыми глазами. – Уже? И на что это было похоже?

Я поискала какое-нибудь подходящее сравнение.

– Словно бы передо мной табло аэропорта. Я его вижу целиком, но читаю только те строчки, которые мне нужны.

– Очень верное сравнение. Вот только чему-то подобному мы учимся постепенно, а сначала в голове просто мешанина из голосов.

– Да? У меня как-то само получилось. Я слышала только то, что имело отношение к нашему разговору, на остальные голоса внимания не обращала.

– А что с шумом?

– Фрэнк! Не напоминай! Он только исчез, и опять...

– Ты успела закрыться за то время, что мы обменялись парой фраз? Невероятно...

– Видимо, да. Ты – удивительно отвлекающий фактор, я тебе уже говорила? Но я всё время срываюсь, не могу сознательно удержать защиту.

– Солнышко, то, что ты ставишь её бессознательно – вообще невероятное достижение. Поначалу это требует от нас сознательного усилия, а ты перепрыгнула эту стадию. Впрочем, чему я удивляюсь? Учитывая, сколько всего ты «перепрыгнула» при перерождении…

– Мне вообще нравится прыгать, – довольно улыбнулась я. Приятно узнать, что я такая особенная, учитывая, что мне от этого только плюсы.

В этот момент мы добежали до дома Гейба и притормозили. Фрэнк опустил Томаса на землю, и тот, слегка прихрамывая, рванул за дом.

– Идёмте, они там, на вертолётной площадке, – и он исчез за углом.

– Посмотрим? – поинтересовался Фрэнк.

– Ну, раз уж мы здесь, – мне тоже стало любопытно.

– Мотоциклы – это громко, – предупредил он меня. – Очень громко.

– Думаешь, если я буду на соседней улице, будет тише?