– Думаю, он в накладе не останется. Синклер обожает Люка, и лишний часок в няньках ему только в радость.

Да, мои родители обожают малыша Люка, так же как и Фанни, стараясь проводить с ними как можно больше времени. И хотя мама не может понянчить их в прямом смысле – подержать на руках, покачать на коленях, ведь малыши ещё не умеют контролировать свою супер-силу, – но она вполне может покачать колыбельку внука, спеть ему песенку, прочесть сказку внучке, испечь вместе с ней печенье. Или просто посидеть и полюбоваться спящим ребёнком. Она не может наглядеться на своих внучат, ведь когда-то и мечтать не могла о том, что не только доживёт до их рождения, а что они у неё вообще будут, ведь я считалась бесплодной. Но вот у неё уже двое внучат, и я очень надеюсь, что она успеет увидеть и третьего.

Все возможности для этого у неё имеются. Благодаря регулярному приёму крови гаргулий – кстати, она давно научилась её пить, не заморачиваясь с переливаниями, – она не только моложе своих лет, но и идеально здорова. Хотя физически ей где-то около девяноста, но она ещё вполне бодра, напоминая мне тех удивительных старичков, которых время от времени показывают в новостях: кто-то в девяносто лет марафон пробежал, кто-то в сто с парашютом прыгнул. Вот и мама такая же – печёт пирожки, копается в цветнике, который разбила возле их с папой коттеджа, и с удовольствием плавает в бассейне практически каждый день. И я надеюсь, что она останется с нами ещё очень долго.

Размышляя об этом, я и не заметила, как мы очутились на нашем любимом пляже, и поняла это только в тот момент, когда с меня стала исчезать одежда, а губы Фрэнка начали своё путешествие по моему телу. Запустив пальцы в его длинные, ниже плеч, как мне нравится, волосы, я с энтузиазмом ответила на поцелуй, и мы упали на песок возле полосы прибоя, уже совершенно голые, и покатились по песку, сплетаясь в страстных объятиях.

Спустя какое-то время мы лежали, приходя в себя, выравнивая дыхание, я – головой на груди Фрэнка, водя пальцем по его безволосой груди, он – перебирая мои длинные спутанные волосы, которые сам же позже и расчешет. Я отрастила их почти до талии, потому что Фрэнку этого хотелось, и он сам за ними ухаживает – моет, расчёсывает, заплетает в красивые причёски, чтобы не мешали днём, но обязательно расплетает по вечерам, обожая зарываться в них лицом в постели.

– Вот интересно, – задумчиво проговорила я, рисуя на его груди два переплетённых сердечка, – это когда-нибудь станет менее... интенсивным? Настанет ли такое время, что наша страсть ослабнет?