– Этот документ я получил час назад. В течение дня его получат главные финансисты всех стран, – сказал Моган.

Трой придвинул к себе копию отчета международных наблюдателей об инспекции приисковых отделений «ЮвелиБанка» в Порубежье и с жадностью заскользил взглядом по строчкам.

– Пахнет международным скандалом, – раздался чей-то голос.

– Единичный случай – не повод для скандала, – возразил советник по финансовым вопросам и рывком ослабил узел на галстуке.

Великий занес кулак над столом, но в последний миг разжал его и медленно опустил на лист.

– Вы идиот, советник Боевар? Тридцать два драгоценных камня незаконно осели сразу в шести приисковых отделениях банка! За один день! – говорил он, сминая документ в руке. – И это единичный случай? А за двадцать лет… Ну-ка, навскидку. Сто шестьдесят тысяч камней!

– Сомневаюсь, что чиновники воровали все двадцать лет.

Моган направил на главного финансиста жалящий взгляд:

– А сколько?

– Сто шестьдесят тысяч камней – это не шутка. Их при всем желании не спрячешь. Еще и где – в Порубежье!

– Мелкие чиновники – всего лишь рыбки-верховодки, потому так легко и попались, – промолвил верховный судья. – Щука прячется намного глубже.

– Абсолютно с вами согласен, – сказал советник по правоохранительным вопросам. – И опыт подсказывает, что из длинной цепи, которая ведет к этой щуке, большинство звеньев уже исчезло.

– У меня был целый час на раздумья, а потому расскажу, как будут развиваться события дальше, – произнес Моган. – Чиновников приисковых отделений доставят в следственный комитет живыми и невредимыми. В «ЮвелиБанке» будет назначена временная администрация. Совет директоров банка по собственному желанию передаст государству полный пакет акций и добровольно погасит все убытки, которые понесла казна Тезара за двадцать лет и казна Порубежья за два с половиной месяца. Генеральный директор банка и мой советник по финансовым вопросам не перенесут позора.

Холеное лицо Боевара вытянулось, покраснело, побелело. Казалось, еще секунда, и советник упадет замертво.

– Следствием будут установлены виновные, – продолжил Великий. – После суда они по ошибке окажутся в одной камере с психопатами. Все произойдет именно в такой последовательности.

– Мой правитель, – проговорил Трой Дадье. – У советника Боевара, в отличие от генерального директора банка, крепкие нервы и выносливое сердце. Он приложит все усилия, чтобы отразить удары по «ЮвелиБанку» и отстоять честь банковской системы Тезара в целом. Но если я ошибаюсь в своих предположениях, нашего финансиста лишат титула посмертно.