Меланкте вздохнула: «Тамурелло вернулся с горы Хамбасте — и сразу воздух наполнился сплетнями и слухами, но они могут показаться тебе неинтересными».

«У меня есть время».

Меланкте изучала цветок так, будто впервые его увидела: «Обычно я не обращаю внимания на слухи. Но иногда произносится знакомое имя, я прислушиваюсь. Например, тебе знаком чародей Висбьюме?»

«Только по имени. Чем отличился или провинился этот Висбьюме?»

«Ничем особенным. По-видимому, в свое время он был учеником некоего Ипполито, ныне покойного».

«Я слышал об Ипполито. Он жил на севере Даота».

«Висбьюме предложил какую-то сумасшедшую махинацию, и Тамурелло выгнал его в шею». Помолчав, Меланкте чопорно добавила: «У Висбьюме нет никаких принципов».

«В чем это проявляется?»

«О, то в одном, то в другом. Лишившись поддержки Тамурелло, он заявил, что готов служить королю Лионесса Казмиру. Они замышляют нападение на Эйласа, тройского короля».

Шимрод попытался придать своим вопросам скучающий оттенок: «Даже так? И каковы же их намерения?»

«Говорят, они хотят каким-то образом использовать принцессу Глинет… Почему тебя так насторожила эта праздная сплетня?»

«Почему нет? Должен признаться, я испытываю самые теплые чувства к принцессе Глинет, и хотел бы сделать все возможное, чтобы ей не нанесли вред».

Меланкте откинулась на спинку стула и задумчиво попробовала вино. Вскоре она заговорила, тихо и ровно, хотя проницательное ухо могло бы уловить в ее голосе признаки издевательства и раздражения: «Удивительно, как маленькие целомудренные простушки вроде Гли-нет умеют провоцировать буйные приступы рыцарской доблести, тогда как другие, не менее достойные внимания особы, запятнавшие свое прошлое парой незначительных проступков, могут лежать в канаве, умоляя о помощи, и не вызывать ни малейшего сочувствия».

Шимрод печально рассмеялся: «Такова жизнь! Объяснение этого положения вещей уходит корнями в бездну идеалов и фантазий, создающих гораздо более мощные стимулы, чем справедливость, истина и милосердие, вместе взятые! Но только не в случае Глинет. Она добросердечная девушка, и никогда бы не прошла мимо человека, взывающего о помощи из канавы. Она радуется жизни, она чиста и свежа, как утренний солнечный свет, само ее существование делает этот мир лучше и приятнее».

Меланкте была несколько ошеломлена страстной настойчивостью замечаний Шимрода: «В тебе она нашла верного защитника. Не подозревала о том, что ты настолько предан принцессе Глинет».

«Я хорошо ее знаю — и люблю ее так, как любил бы собственную дочь».

Меланкте поднялась на ноги; уголки ее губ опустились: «Какое мне дело? Все это так скучно».