«Будьте осторожны, это исключительно хитрая тварь, — предупредил Висбьюме. — Советую прикончить его немедленно, чтобы сразу положить конец опасности».

«Придется подождать мэра — а он, наверное, вызовет Закса, и мы немного повеселимся».

«А кто такой Закс?» — добродушно спросил Висбьюме, находившийся в прекрасном расположении духа.

«Судебный пристав и палач. Он охотится на свирепсов в Глонских горах; ему нравится сбивать спесь с этих кровожадных выродков».

«О, в таком случае Закс будет очень рад познакомиться с Кулом! А теперь нам пора ехать, мы опаздываем. В благодарность за оказанную помощь позвольте вручить вам две драгоценные кисточки от ковра — за них вы получите много диббетов. Глинет, полезай на ковровола! Наконец мы избавились от этой злобной твари!»

4

Ковровол бежал бодрой трусцой на восток по Круглокаменной дороге. Висбьюме гордо восседал на скамье под паланкином, а Глинет безутешно съежилась перед ним на ковре. Снова завладев своей котомкой, Висбьюме не преминул проверить ее содержимое и убедился в том, что Глинет, насколько он мог судить, ничего не присвоила. Успокоившись на этот счет, ученик чародея вынул альманах и, обнаружив какую-то ошибку в прежних расчетах, принялся яростно производить новые измерения — но в конце концов пришел к выводу, что ошибка была несущественна.

Пребывая в радужном настроении, Висбьюме извлек из котомки свою маленькую скрипку и произнес заклинание. Скрипка увеличилась в размерах, а смычок стал чуть ли не в два раза длиннее тех, какими обычно пользуются скрипачи. «Твидл-ди-дудл-ди-диддл-ди-ди!» — на удивление нежным голоском стал напевать Висбьюме, подыгрывая себе на скрипке, после чего встрепенулся и извлек из инструмента последовательность задорных, щекочущих уши танцев — галопов, джиг, быстрых маршей, веселых и ритмичных плясовых, хороводных и заздравных мелодий, то вскидывая локти вверх, то опуская их вниз, как птица, расправляющая крылья, и не забывая при этом топать длинными ногами по ковру под паланкином в такт своей музыке. Крестьяне, стоявшие у дороги, с изумлением взирали на огромного восьминогого зверя с ковром и паланкином на спине, на самозабвенно пиликающего Висбьюме и на Глинет, подавленно сидящую у его топающих ног. Теперь, вернувшись на фермы, местные жители могли долго рассказывать родне про диковинную невидаль и про дьявольские трели, заставившие их ковыряться в ушах.

Висбьюме внезапно вспомнил о каком-то новом аспекте своих расчетов, ранее ускользнувшем от его внимания. Отложив скрипку и смычок, он внес необходимые поправки, благодаря которым на полпути в Асфродиск решил, что черная луна предоставляла более чем достаточно времени для осуществления всех его намерений, что вызвало у него новый прилив торжества и веселья.