Закрыв глаза, бледный Кул полулежал на скамье, часто и мелко дыша; из груди его все еще доносился хрип, вызванный оставшимися сгустками крови. Глинет пыталась устроить его поудобнее и пристроилась рядом, наблюдая за мимолетными, постоянно меняющимися выражениями его лица. Постепенно эти выражения становились все более отчетливыми и определенными, и Глинет все меньше нравилось то, что она видела — у нее по спине пробежал зловещий холодок. Наконец она прикоснулась ко впалой щеке: «Кул! Проснись! Тебе снятся дурные сны!»
Кул пошевелился. Простонав, он сумел приподняться и сесть. Глинет с тревогой разглядывала его лицо — но, к вящему облегчению, узнавала только того Кула, которого она любила и которому она доверяла.
«Ты помнишь свои сны?» — спросила Глинет.
Помолчав, Кул ответил: «Их больше нет.
«Может быть, нам следует остановиться и отдохнуть, пока ты не почувствуешь себя лучше».
«Мне не нужен отдых. Нужно ехать — как можно дальше и как можно быстрее».
Ковровол бежал: миля за милей продолжалась бесконечная степь, поросшая голубой травой. К югу изредка появлялись стайки двуногих волков, оценивающе рассматривавших ковровола, серьезно совещавшихся и скакавших прочь между разноцветными шарообразными деревьями.
Переезд, отдых, переезд — все дальше и дальше тянулась степь Танг-Танг, и наконец пейзаж стал приобретать знакомые очертания. Они проехали мимо высокой усадьбы рыцаря-разбойника, обманутого зеркальцем Висбьюме; на этот раз из усадьбы никто не выехал. Над западным горизонтом появилась тень горного хребта, и вскоре река Миз приблизилась с севера и потекла параллельно их курсу. К стайке двуногих волков, державшейся поодаль, присоединилась новая группа — ее предводители предпочитали более дерзкую тактику. Стая постепенно настигла ковровола и теперь бежала с обеих сторон и позади животного. Один из волков подобрался поближе и попытался схватить зубами заднюю ногу ковровола — огромный зверь пнул его, отбросив вперед, и затоптал, не сбавляя ход.
Кул устало поднялся на ноги и взял саблю; на какое-то время волки отстали. Затем, решив, что Кул не представляет особой опасности, они вернулись и побежали рядом с ковроволом, а двое вскочили на ковер за паланкином. Глинет уже приготовила трубку и выдула огненного зудня в ближайшего волка. Зудень ударился в грудь волка, взо-рвавшись голубым и оранжевым пламенем; хищник громко взвыл, свалился с ковровола и принялся дико метаться в конвульсиях. Глинет прицелилась трубкой во второго волка, но тот предусмотрительно соскочил на землю и вприпрыжку отбежал в сторону.