Я как раз заканчивал свой немудреный ужин из жареного свиного стейка, с аккомпанементом из вареной картошечки со свежими гринрокским помидорами и зеленью, как меня нагло и бесцеремонно побеспокоил один из разведчиков.

— Командир, там банда местных грабит!

— Ну, так, а я вам зачем? Сами не знаете что делать?

— Банда большая, сотен на пять, с пулеметами и пушками, магов тоже парочка имеется, из них один на уровне магистра. В такой ситуации вы сами сказали, чтобы без вас не лезли.

— Большая говоришь банда? А чего они здесь забыли?

— Так точно, а забыли они здесь большое имение, очень большое, и при нем поселок, приличных таких размеров. Там даже ратуша имеется, а на ней башня с часами.

— О как, с часами говоришь, ну пойдем, посмотрим!

Отправились немедленно, я даже не стал забираться в шагоход. Меня он только ограничит, а уж огневую поддержку сам смогу оказать такую, что ни один танк и в подметки не сгодится. После быстрого марша, мы, наконец, увидели поднимающийся на лесом дым. Да уж, когда-то здесь было богатое селение. Ни одного деревянного дома, сплошь капитальные каменные постройки с одинаковыми черепичными крышами. И все очень старые, можно сказать даже, что старинные. Хорошие ухоженные дворы, все покрашено и подстрижено, ни одной лишней травинки, везде признаки хорошего достатка. Точнее все это было, а сейчас только выломанные оконные рамы и дверные косяки, разбитые стекла, разбросанные мусор. И трупы, много трупов. В основном дети и старики, попадались изуродованные, скрюченные женские тела, в разорванной одежде, с раскинутыми ногами, окровавленными промежностями и вспоротыми животами. Поражало то, что тут были и девочки, которые только начали оформляться, и зрелые матроны, не пощадили никого. Поглумились тут знатно, не говоря уж обо мне, многих бывалых вояк из моего отряда тошнило и рвало. Особенно при виде горки сложенной из трупов младенцев, не достигших и года.

Вся сотня разведчиков ринулась в сторону центра поселка, откуда доносился шум. Немногочисленных бандитов, которые шарились по домам я велел брать живьем. Легкой смерти они у меня не дождутся. Я всегда хотел попробовать живого человека превратить в немертвого. Злое, черное колдовство, повсеместно запрещенное. Трансформация души и тела в квазиживой организм дело очень болезненное, ну просто очень. И делается без наркоза, и какого-либо другого обезболивания. Считается, что боль и страдание при перерождении усиливает получившееся существо. Поэтому даже увиденные картины зверств заставляли меня колебаться. Но то, что открылось нашему взору на центральной площади, мгновенно унесло прочь все сомнения. Если где и были картины преисподней, то это было именно здесь. Тут было около четырех сотен бандитов. Почти все местные жители были согнаны на площадь. Всюду валялись изуродованные трупы мужчин и подростков мужского пола. Живые мужчины оставались только в одном случае, когда на их глазах насиловали их жен и дочерей. Такого массового насилия я даже в кошмарном сне не мог придумать. Причем насиловали женщин и девушек прямо на трупах их мужчин в окружении насаженных на колья забора младенцев.