Естественно, уделит. Любопытство у священников орган не последний. Иногда даже первый на очереди.

Меня провели в комнатку, сильно напоминающую кабинет, предложили присаживаться, правда, угощать не захотели, но я и не настаивала.

— Я там была на днях. Приехала посмотреть… я местная, но уезжала. Многое поменялось. Я думала, подойдет Лощинка под мои цели, или нет, и услышала плач.

— Вот как?

Я коснулась детской головки ласкающим жестом.

— Какая-то сволочь… простите, батюшка, бросила там малыша.

Батюшка кивнул. Мол, не извиняйся, чадо, и так ясно, что сволочь в данном случае не ругательство, а точная характеристика.

Я развела руками, мол, сами понимаете.

— Если уж чадо невинное выжило, значит, и нам можно.

Логика хромала, но я во-первых, женщина, а во-вторых, в церкви. Какая им еще логика нужна? У нас половина Библии вся в знамениях.

Мало ли, что туда идти не надо?

Есть знамение?

Топай и побеждай!

— А от меня-то что надо, отроковица?

— Батюшка, освятить бы Лощинку?

— Гхм…

Рисковать своей бесценной шкуркой попу явно не хотелось. Я заулыбалась.

— Я бы уж в долгу не осталась. Да и вы нечистое место прекратите в… богоугодное. — Так и хотелось сказать "в свежевычищенное". Прикусила язык.

— Если получится.

— Как же может не получиться? Дело-то благое!