— На красивую и умную девушку с хорошим приданым? Авось и найдется кто поумнее вашего сыночки, — отрезала я.

— Ты, чадо, не много ли на себя берешь? Господь наш, Иисус Христос простил блуднице ее грех. А ты, значит, себя выше Него поставила?

За нашими спинами, словно из-под земли вырос поп. Я прищурилась на него, но спорить не стала. А тетка и подавно.

Задергалась и попыталась удрать.

Не дали.

— Злословие не меньший грех в глазах Его, нежели убийство. Помни об этом, чадо божье…

Тетка закивала — и удрала с рекордной скоростью, даже не пробуя попросить благословения. А я повернулась к попу.

— Благодарю вас…

— Отец Игнатий.

— Благодарю вас, отец Игнатий.

— Поверьте, это был мой долг. Могу ли я пригласить вас в гости — ненадолго?

— Конечно, можете, — кивнула я. — Мне бы сестру успокоить…

Ага. А еще если поп всем показывает, что он на нашей стороне, значит, там и правда все в порядке. А вот у оппонентов — нет.

Примерно так и мыслят местные люди. Отказываться нельзя ни в коем случае.

Я крепко взяла за руку Петю и пошла вслед за попом. Сзади Иван вел под руку Арину, и негромко, но отчетливо (молодец, братик, моя школа) успокаивал ее.

— Не переживай! Маша правильно говорит, не отдадим мы тебя в эту семью! Они ж тебя сожрут, не глядя! Ужасные люди! Я понимаю, любовь, но такое счастье тебе и даром не надо, и с доплатой не надо…

И когда что успел перенять?

Вот, подражатели малолетние!

* * *

На первом этаже церкви мы задерживаться не стали, прошли в боковое крыло и поднялись на второй этаж. В комнаты, которые вполне пристали бы какому-нибудь купцу средней руки. Типичный деловой кабинет.