Даже за шлемом было заметно, как девушка покраснела. Она ответила:

– Война пришла в наши земли. Я видела её приближение, видела, что всё вокруг меняется. Сейчас мужчины счастливы, женщины довольны, а дети уже устали от веселья. Думаю, через день, два или три всё это изменится: женщины устанут от тревоги, устанут ждать мужей, из многих сердец уйдёт надежда. Из мужчин кто-то больше не вернётся в свой дом, а кто-то вернётся увечными и беспомощным. Некоторые потеряют друзей, радость исчезнет, дни станут унылыми, а часы пустыми. Дети, блуждая по дому, будут удивляться печали, поселившейся в нём. Всё это я видела перед собой – горе, боль, раны и смерть – и я спросила себя: «Неужели я хуже всех, кто меня любит?» Нет, да не будет такого! Раз уж я обучилась всему, что требуется знать в военной игре, раз уж я сильна, как любой из мужчин, и сурова сердцем, то я отдам себя на служение Воину и божеству Лика! Поле битвы будет мне домом, а тризна после сражения – пиршеством и празднеством, и я смогу нести ношу моего народа в битве и после неё. Я изведаю всю печаль Дола, я не приму постель воина, столь желанную девам, она мучительно горька мне. Я забуду о забавах губ и рук, забуду нежные слова желания и всю радость, что обитает в Замке Любви и в его саду, даже когда мир вокруг страждет и скорбит, поля истощены, и сожжён урожай. Так я поклялась, и так я и сделаю.

Глаза девушки блестели, щёки горели, голос был звонок и громок. Когда она окончила, среди мужчин, окружавших её, раздались возгласы одобрения. Железноликий спокойно произнёс:

– Это хорошие слова, но я не понимаю, что они значат. Если ты хочешь отправиться на войну и сражаться наравне с мужчинами (а я не откажу тебе в этом, ведь такое случалось и раньше, и девы, подобные тебе, восхвалялись в преданиях), но я не понимаю, почему ты не можешь отправиться на войну бок о бок с Божественноликим как его обещанная Наречённая.

От таких слов лицо девушки просветлело, но теперь этот свет исчез. Она выглядела уставшей и беспомощной, и, обращаясь к Старейшине, проговаривала слова очень медленно:

– Я не стану женой Божественноликого, но пойду в бой как дева войны – такую клятву я принесла Воину.

Железноликого охватил сильный гнев и, поднявшись пред всеми, он громко, яростно закричал:

– Здесь какая-то ложь, она опутала нас, словно паутина опутывает осенним утром деревья.

С этими словами Старейшина подошёл к Божественноликому, словно уже совсем позабыв о тинге. Он встал перед юношей и закричал на него так сильно, что все удивились:

– Ты! Что ты сделал с сердцем этой девушки? Оно стало камнем! Кто вместе с тобой замышляет злодеяние, собираясь отменить этот достойный брак, союз с достойным родом, из которого наши сыновья всегда имели обыкновения брать невест? Говори же!