Отец покинул покои! Значит, у него хватило на это сил?!

До зала он практически долетел, практически не обращая внимания на склонявшихся в поклонах слуг. Перед ним открыли двустворчатые двери, и киос ворвался в зал, где королевская семья предпочитала устраивать приемы.

Альморон стоял возле окна, любуясь заснеженными деревьями, которые виднелись вдалеке, а Каларика, которая, видимо, только что отошла от мужа, завидев сына, заулыбалась.

— Доброе утро, дорогой! С днем рождения, сынок!

Ноал не мог сдвинуться с места.

Король повернулся от окна, явив ему себя во всем великолепии праздничных одежд: практически идентичной копии костюма, что был надет на нем самом. Отличие было лишь в том, что на одеждах короля по лацканам шли золотые руны.

И Альморон выглядел… отлично!

— Ноал, — король улыбнулся. — С днем рождения, сын.

Ноал несколько раз моргнул, боясь, что он все еще спит, и ему это все видется.

— Папа?.. — он сделал несколько шагов в сторону отца, который еще вчера отличался больной бледностью лица, а сегодня снова выглядел так, словно никакой болезни и не было: здоровым и полным сил.

Альморон достал из кармана какую-то бутылочку и поболтал ей в воздухе.

— Ночью вернулась делегация из гор. Они нашли Мелиталиор. И, как видишь, настой подействовал. Мой лекарь заверил, что через неделю-другую мы забудем о болезни, как о страшном сне. А пока… — он откупорил бутылочку и сделал глоток, — буду прилежно пить эту горькую субстанцию.

Ноал сорвался с места и подбежал к отцу, который распахнул объятья.

Разумеется, он уже слишком взрослый, чтобы так по-мальчишески проявлять свои чувства, но… Как же он рад! Отец поправится! Все страшные мысли, что тревожили его, не отпуская все это время, отошли на задний план.

Отец будет вновь здоров — и это главное!

Альморон тихонько засмеялся, похлопав сына по спине, после чего Ноал отстранился.

— Пообещай, что больше не будешь нас так пугать!

Король склонил голову на бок.

— Что, неужели корона оказалась неподъемной?

— Я не об этом!