Плашмя клинком смахиваю с зубца еще одного слизня. В шаг втыкаю острие клинка в спину подставившегося солдата. Не выдергивая меч возвратом, а лишь благодаря силе и чуть сместив руки назад, вспарываю ему спину вместе с кожаной кирасой и вновь острием хлещу в только появившуюся над гребнем голову нового крысолака, пол оборота и даю мощного пинка еще одному солдату крысюков, наседающему на двух ополченцев. От удара у крысы должен был сломаться крестец и дальше сами ребята.

В тот же момент приходиться насадить на лезвие разведчика пытающегося прошмыгнуть мимо ополченцев. Снова разворот лицом к стене и ловлю прямой удар тесаком в лицо, шлем спасает, я же бью гардой в шею нанесшего удар солдату, буквально пробив ее насквозь. Черт не рассчитал силу удара и клинок увяз, пришлось потратить драгоценные секунды, что снять крысу с гарды и тем самым дать время еще двоим нанести мне по паре ударов. Чего-то я начинаю закипать… Хорошо, пляшем.

Полшага назад, разрывая дистанцию, освобождая себе место для мощного параллельного земле удара, буквально разрубаю обоих врагов. Ноги еще стояли, а верхние части тела только начали завалиться, как я уже ушел вперед на шаг и втором параллельным ударом распорол горло крысолаку и не заметив подставился под удар разведчика. Почти прильнув ко мне, тот умудрился вогнать мне под открывшуюся буквально на секунду подмышку, каменный кинжал.

Вы получили 2 единицы урона

Вы отравлены! Каждые 10 секунд с вас будет списываться 2 пунктов жизней, в течении 2 минут

«Не было печали, да купила баба порося». Вот и пожалуйста, знал же, с кем связываюсь. Пусть сам удар каменного ножа почти и не нанес урона, зато его более чем хватило, чтоб пробить поддоспешник, в самом тонком месте и нанести ранку, в которую проник яд. Плюс в этой ситуации только один, яд слабенький, ну и наличие у меня сопротивления к этим самым ядам.

— Тварь. — Рычу я в шлеме и окованным локтем достаю крысу куда-то в область головы. Вроде я жив, здесь так просто от проколотой подмышки не умирают, а вот рука начинает слушаться чуть хуже и ощущается легкое онемение.

Позже разберемся, укол в солдата. И снова не вынимая, а прорезая ткани, оставляя за собой страшную, раскрытую рану удар и новый удар в сторону крысиной головы поднявшейся над зубцом стены. Еще десять минут напряжённого боя, вовремя которого крысы так больше и не смогли отжать меня дальше чем на шаг от стены и на смену сильным бойцам вновь пришла мелочь. Все прорыв закрыт и на моем участке чисто.