Мужчины ждали нас внутри, сидя у камина в высоких, искусно вырезанных креслах — таких, что они казались удивительно удобными — и о чём-то тихо беседовали. Рядом с ними на столике стояла початая бутыль вина. Они тоже пережили многое, и их желание отдохнуть можно было понять.

Тивадар повернулся ко мне первым — и в этот миг как раз я увидела на его лице особое выражение. Лёгкого неверия и растерянности. Растерянности! — это у Тивадара шан-Вара, у которого всегда находился ответ на самый заковыристый вопрос. Он встал — и Маэль сразу отошёл в сторону, давая нам хотя бы обменяться парой фраз почти наедине.

— Прости, — неожиданно выдал Тивадар.

— Просто скажи мне, зачем? Что двигало тобой, когда ты готов был бросить чужую тебе девушку в любое пекло? Какие-такие цели? Теперь-то ты можешь мне сказать.

— Я хотел вернуть твою мать, — он слегка развёл руками. — Думал, при поддержке Альбина и его соратников стану Верховным Советником. И смогу стать ближе к Исконным. Хоть немного. Смогу обратиться к ним с другой ступени — и они услышат меня, поймут. Возможно, захотят помочь.

— А как же Йерне? — я вцепилась в спинку кресла пальцами — до ломоты. — Ведь вы прожили с ней немало…

— Мы с ней партнёры. Я уважаю Йерне. Она была мне опорой во многом… Но что-то в нас порой остаётся неизменным. И не даёт покоя, сколько бы времени ни прошло. Думаю, ты меня понимаешь.

Я невольно посмотрела на Маэля, который о чём-то сейчас разговаривал с Лорантом и Гелленом — тоже расслабленно сидящим в кресле. Братец чуть покачивал закинутой на ногу ногой и то и дело поглядывал в нашу с отцом сторону. Волновался, кажется. И отчего-то на него я не хранила обид. Да, он подставил меня, сделав невестой Дамьена. Но, кажется, тем самым вольно или невольно уберёг от Альбина — хотя бы на некоторое время. Благодаря ему выжил Маэль. И он спасал меня от посягательств мар-Говина наравне с более сильными демонами.

— Понимаю, — всё же ответила я отцу. — Ты прав, иногда случается в жизни что-то, что невозможно забыть. Даже потеряв память. Но… мне нужно время, чтобы всё это обдумать. И решить, как быть дальше… с нашей семьёй. И я постараюсь понять даже то, что пока ещё не понимаю.

— Я рад, что ты готова попытаться, — Тивадар мягко провёл ладонью по моей щеке. — И, что бы ты ни решила насчёт Маэля, как бы высокомерно это ни звучало, а сейчас я готов принять его. Потому что, наверное, только сейчас понял, насколько он достоин тебя. Он сделал всё, чтобы быть с тобой — и это дорогого стоит.

— Я подумала, дело во внуке, — улыбнулась я невольно.