Последнее время все привыкли видеть меня в удобной немаркой домашней одежде, но это не значит, что я постоянно буду ходить, как серая мышь. К сожалению, единственная дочь рода Блау просто не может себе позволить такую роскошь.

— Наставник…, — я замолчала, не зная, как спросить о том, что волновало меня уже некоторое время. Если аллари могут предсказывать место Прорыва, и они знали про Керн, то почему… псаки вас возьми, почему никто не предупредил меня. Почему Ликас отпустил меня тогда в Керн? И тот алариец, что прикрывал нас с Фей-Фей на площади, который три декады восстанавливался у Марты, потому что на них не действуют нормально целительские чары… почему он не знал? Или…знал, но…?

Я боялась услышать ответ на этот вопрос. Ликас был одной из тех монументальных гор, которые поддерживали свод небес моей жизни. И держат небо на своих плечах сейчас. Если Ликас знал, и отправил меня на площадь…

— Вайю? — мастер подошел ближе, поддержав меня под руку, потому что я застыла на ступеньках кареты. — Что-то случилось? — брови сдвинулись в единую линию. — Я поеду в сопровождении, — Ликас махнул рукой аларийцу, сидевшему на козлах, чтобы подождал.

— Не нужно, — я выдавила убедительную улыбку, похлопав Наставника по плечу. — Школа. Новый год.

— Я поеду в сопровождении, — Ликас был непреклонен.

— Я просто боюсь, — я пододвинулась к мастеру ближе и понизила голос, придумывая убедительное объяснение. — Каждый раз, как я покидаю поместье, происходит что-то за гранью, — площадь, прием, лабиринт, пробуждение источника. — Я просто думаю, чего ожидать сегодня? — я сверкнула улыбкой. — Мы опаздываем, мастер.

Ликас неохотно кивнул, принимая пояснения, не спуская с меня тревожного взгляда.

— Все будет хорошо, Наставник. Трогай! — Я нырнула внутрь, устраиваясь на сиденье рядом с Фей-Фей. — Трогай! Гони!

Просвистел кнут, лошади всхрапнули, и мы тронулись.

В карете было тепло, но не жарко. Согревающий артефакт под потолком мерно едва слышно гудел.

Фей-Фей с любопытством выглядывала в окна, приподнимая бамбуковые жалюзи и плотные занавески с кисточками. Она никогда не ездила в школу от меня, а виды стоили того, чтобы запечатлеть их на картине. Заснеженный лес. Поместье. Верхушки Лирнейских гор в туманной облачной дымке вдали. Красивый суровый край.

От поместья Блау до нашей Кернской школы путь занимал не более тридцати мгновений верхом бодрой рысью. В карете скорее всего дольше. Кучер правил аккуратно, несмотря на то, что утром центральную дорогу расчищали артефактами.

Я предпочла бы, чтобы путь был ещё длиннее. Толпа юнцов, новые детские интриги, псаковы правила, все это навевало тоску. И Таджо. Будет ли он проводить допрос сегодня? Выстоит ли мой лабиринт. Все-таки это первый раз, когда я буду испытывать свою защиту на прочность. Мои старые якоря и щит тоже остались, но если что-то и сможет остановить Шахрейна, то только лабиринт.