– Возможно все, кроме “вчера”, – пробормотала я себе под нос. Надеюсь, старший Тир сообразит, какие это из дивизий – те, что остались в Керне, или те, что перебросили в Хадж, или те, что ушли к Хэсау?

– Мисси…это чем же мы провинились, что вы аллари не берете… всегда брали, ишь, а теперича что?

Нэнс ждала ответа – уголки губ опустились вниз, глаза смотрели с тревожным ожиданием, даже привычный румянец на смуглых щеках, и тот, как будто выцвел.

Крахмальный белоснежный передник – слугам каждые два дня положен чистый и хрустящий из прачечной, косы короной вокруг головы, пухлые ловкие смуглые руки, точеная стать, которую можно увековечивать в камне или отливать в бронзе. Большое сердце, немного сообразительности, зато очень много преданности и любви, которую я по большому счету ничем не заслужила. Нэнс тоже знала про Мор и тоже выбрала остаться здесь.

– Почему вы остались, Нэнс? Почему ты осталась? Не боишься умереть? – я забрала плащ, накинула и расправляла завязки.

– А чего бояться, мисси, – она пожала пухлыми плечами с отчетливым недоумением. – Все рано или поздно там будем. Источник примет всех.

– Совсем ничего не боишься, Нэнс? – Я действительно совершенно не понимала, как устроены мозги у аллари. До сих пор, после стольких зим бок о бок.

– Боюсь, конечно, – она удивилась. – Боюсь, что вы не поели, а скачете, как коза… боюсь, что этот ваш лекарь прописал чего лишнего, вон сколько бутылей, боюсь, что попадет вам, когда сир вернется, ох и попадет, мисси за самоуправство… боюсь, что вы одна в город собрались, никого из наших не берете, – закончила она совсем тихо. – Боюсь значится…

– Значится…, – повторила я эхом, смакуя слово. – Значится боюсь…

И расхохоталась. До слез в уголках глаз, до икоты, до притопывания каблуком в такт. Великий, храни аллари. За одно то, что у меня есть Нэнс, я готова простить Ликасу многое.

– Мисси…, – непонимающе и обиженно протянула аларийка, не понимая, почему смеются, но понимая, что над ней. Нэнс подхватила ближайшие вещи с тахты и нервно начала складывать – очень тщательно и споро.

Я готова простить многое, чтобы Нэнс ругалась, дула губы, и продолжала наводить порядок.

Чтобы ждала меня. И боялась. Значится.

Я снова расхохоталась – чмокнула аларийку в щеку и умчалась вниз. Настроение совершенно не соответствовало обстоятельствам, но почему то именно сейчас я поняла, что у меня всё получится. Просто не может не получиться. Не тогда, когда за моим плечом стоит Великий, а дома ждет Нэнс.

У меня просто не может не получиться.