Элор кивнул и вышел, передав мою руку отцу.

— Ты можешь понять меня не правильно, Бель, но в тебе есть что такое, от чего мое внутреннее чутье кричит и скребется. У тебя есть способности, которые я не могу понять, и как ученый, я хочу изучить их.

На уровне моего ремня, он остановился, протянул руки под куртку, опустив горячие ладони на мою грудь.

Пробегая по коридору, я со всей силы влетела в Штара, что ошивался неподалеку.

— Я не знаю, о чем он думает, но я вижу в нем того, кто сможет защитить тебя, детка. Даже если ты не найдешь в себе ответных чувств, старайся держаться поближе, а если найдешь, будь еще ближе, дорогая.

— Потому, что у меня есть причины избавиться раз и навсегда и от моего дядюшки и от всей остальной семьи. Плюс ко всему, я хочу отобрать у Шайэна последнюю надежду на то, что маленькая Бель простит его и вернется.

Шано вскочил, и отвесил, все еще сидящей на полу Сариэль, звонкую пощечину.

— Отрицательно. — Голос предательски дрожал.

Я висела вниз лицом, в живот, что-то упиралось, заставляя согнуться пополам, колени соприкасались с холодным полом.

— Я только не пойму, — Не обращая на мой вопрос внимания, спросил профессор у Шаархе. — Почему только по приезду в школу? Кстати, когда тебе приснился этот сон?

— С Шано ты так не ломалась.

— Я выясню это позже.

Обменявшись любезностями, я, молча, следила за тем, как нотариус передает Элору документы, по ходу объясняя, что к чему.

Я вздрогнула.

Она определенно будет меня валить при любом удобном случае. Что ж, значит, я буду знать зельеварение на отлично.

— Плавать не умеешь?

— Даже не знаю. — Промямлила я, пропадая в огне вместе с Элором.

Рубины не успели колыхнуть своим пламенем, как профессор схватил мою руку прямо за браслет, и прошипел: