То же самое произошло с бывшим советом короля Тоальва, с судами, ростовщиками и торговцами, со жрецами из храмов четвёрки богов и Прародителя. Всё случилось стремительно и кроваво; при необходимости альсунгцы прибегали к силе мечей и стрел, но такая необходимость возникала нечасто. Несколько стихийных бунтов прокатилось по королевству зимой, но организованного восстания никто не осмелился поднять: Ти'арг был обескровлен. Профессора первой и лучшей в Обетованном Академии к весне возобновили работу, а студенты — обучение. Сменившиеся знамёна и незначительные поправки в уставе мало мешали им; но, тем не менее, в древних коридорах Академии и на широких улицах столицы воцарилось уныние. Жизнь продолжалась, однако стала жизнью в позоре, и бывшие друзья или дальние родственники при встречах отводили глаза.

Строго говоря, эта комната больше напоминала укромный уголок менестреля, где положено переживать приступы вдохновения и прочие творческие муки, а не суровую, обезличенную приёмную советника. Ножки круглого письменного стола были вырезаны в форме перевёрнутых лилий, и кончики их лепестков покрывала золотая «пыльца». На столе лежала флейта и три лиры в замшевых чехлах; знающий человек сразу понял бы, что инструменты выполнены в трёх разных традициях — южно-кезоррианской, миншийской и дорелийской. Полупрозрачные занавеси на окнах покрывала вышивка — прихотливый узор из птиц, цветов и колосьев. Книги и свитки в шкафу явно содержали в безукоризненном порядке, но редко брали в руки. Приёмная вообще наводила на мысль о том, что от пыли её очищают специальными заклятиями…

Спустя два дня, утром, Шляпа был уже у ворот столицы. Быстроногая лошадка — такая же рыжая и сухо-поджарая, как хозяин, — везла его намного быстрее любого другого животного, оправдывая шуточные сплетни о колдовстве. Величавые светлые стены Академии были подпорчены недавними боями, но сейчас отстраивались. Почти не осталось прорех, пробитых катапутальтами в стенах; местные и альсунгские строители заново возвели все ворота (хотя восстановить красивейшие ворота Астрономов, украшенные трёхвековым фигурным литьём, у северных воителей не удалось). На знамёнах, реявших над шпилями сторожевых башен и бойниц, серебрился дракон королевые Хелт.

— Если не ошибаюсь, Вы тогда путешествовали по поручению лорда Дагала аи Заэру из Дорелии, — с самым наивным видом продолжил Шляпа. Ответа не последовало, но правая рука Линтьеля как бы невзначай сместилась поближе к зеркалу Отражений на поясе. — Конечно, Вы меня не помните. Это было так давно.