Наверно никто не добрался бы до ворот живым, но со стены снова поднялась пальба, которая заставила наших преследователей остановиться и отступить. Но вдруг из их рядов выскочил, какой-то великан, закованный в броню и, орудуя огромным мечом, позаимствованным из рыцарских времён, опять погнал нас словно овец к воротам!

Вы не представляете моего удивления, когда в этом великане я узнал нашего общего знакомого — Рогелло Бодакулу, собственной персоной! Вероятно, на нём была мимикрийная маска, иначе, как можно было объяснить, что никто кроме меня не видит торчащих над шлемом рогов? Однако рассмотреть его, как следует, мне не удалось, я лишь отметил про себя, что выглядит он, как-то моложе, что ли?

В следующий миг на меня обрушился удар страшного меча, который я смог с грехом пополам парировать стволом мушкета. Тем не менее, я полетел кубарем, выронил свой мушкет и сам не знаю, как оказался в холодных чёрных, как дёготь волнах. Я решил, что это конец. От сотрясения вызванного ударом и жуткого холода я понял, что теряю сознание, и только одна мысль, неуместная в такой ситуации не покидала меня: на голове у моего заклятого врага было два рога!

Я очнулся всё от того же холода и понял, что не в силах пошевелить ни рукой, ни ногой. Вероятно двойственная натура, которой я тогда был, это сочетание с бессознательным Глупником помогла мне выжить, но от этого было не легче. Голова на одеревеневшей шее, (ведь я был в человеческом образе), тоже не крутилась, но скосив глаза туда и сюда, я понял, что нахожусь в открытом море. За то время пока я был без сознания, небо из чёрно-серого стало грязно-серым, а скупое солнце, (был уже конец октября), не принесло тепла ни земле, ни водам. Стало ясно, что если не произойдёт чудо, мне в скором времени будет крышка от холода. В этот самый момент я услышал странный звук напоминающий хлопанье крыльев и слова прозвучавшие совсем близко:

— Всё хорошо, дон Мигель! Мы выберемся, дон Мигель! Ещё немного и я смогу согреть вас, дон Мигель! Да где же эта чёртова дырка! Ах, я старый дурак! Не смог уберечь ребёнка! Дон Мигель, не закрывайте глаза, спасение уже близко! И зачем я пустил тебя, несмышлёныш, в такое дело! Но разве можно удержать этих Самбульо, когда пахнет хорошей дракой?!

Из всего услышанного я понял, только то, что рядом были люди, а значит, появилась надежда выкарабкаться. Я открыл рот, чтобы позвать на помощь, но не смог выдавить ни звука из заледеневшего горла. Тогда я сделал над собой невероятное усилие и повернул голову в ту сторону, откуда раздавались услышанные мной слова. Адская боль в одеревенелых мышцах чуть было не погрузила меня обратно в беспамятство. Я даже почувствовал, что в шее что-то сломалось, но то, что я увидел, заставило меня позабыть о боли!