— На голову выше обычного мужика — это у нас ты. Поэтому ты у нас кто?

— Кто? — испуганно переспросил Мясник.

— Ты у нас Громила, или там Здоровяк, или, может быть, Бугай. А на голову выше высокого мужика — это не то же самое. Тут путать не надо.

— Я не путаю. Просто говорю, что какой он на янь Великан.

— Ну, мы о нём ничего особо не знаем. Вот его и записали — Великан.

— Прямо так и записали? С большой буквы?

— Прямо так и записали, — терпеливо подтвердил Костистый. — На, сам посмотри.

Мясник ненадолго сунулся в бумажку.

— А что такое «порскнет»? Слово какое-то непонятное. Это типа как нечто среднее между брызнет и вспорхнёт?

— Клять, откуда я знаю?! Может, он сам это словцо придумал. Вроде командирской заруки. Да янь с ним. Меня волнует, что этот колдун-сказочник всё никак не прочухается.

— Может, ты рано его прессовать начал? Всё же стодневка только закончилась. Не каждый такое перенесёт.

— Так этот из «неперенёсших» и есть. Доходяга. Потерялся в снах. Нам и отдали.

— А-а… Жалко. А на вид боевой мужик. Мог бы и сдюжить.

— Янь его знает. Зрачки, видишь, какие? Вагонетка проедет.

— Может, добавить?

— У него башка скоро лопнет, а ты собираешься добавить. Гляди, как его накачали. Ещё неделю глитчей ловить будет. Призраков каких-нибудь видеть, инь с крылышками.

— А почём ты знаешь? Может, он и раньше таким был?

— Да мне по янь, каким он раньше был. Как я его потом сдам, если от давления лопнет что-нибудь? У меня же эти ребята все по описи. Ценность, клять!

— Глянь! Проснулся, что ли?

— Не должен ещё.