Следовало сразу забрать Лизу из Ладерры, а совет не следовало предупреждать о своём решении. Но он хотел поступить правильно, не сбегать подобно трусу. Надеялся, что, уступив победу Доуну, его оставят в покое. И Рагнер, и Рейкерд оба наконец успокоятся.

Но уступить победу ему не позволили. Потащили в храм на ритуал, как какого-нибудь преступника, а сегодня точно также препроводили в Каменный дворец. Под конвоем, словно боялись, что он действительно сбежит.

Но теперь уже сбегать было поздно. Оставалось довериться судьбе, принять бой и во что бы то ни стало постараться выжить.

Потому что без него погибнет и Лиза.

Мэдок понимал, легче принять это решение, чем ему следовать. Доун тоже был ослаблен, но не настолько, как он сам. Наверняка за ночь успел подпитаться энергией от какой-нибудь невесты-девственницы. Мэдоку же подобное даже в голову не приходило, но почему-то эта мысль посетила за завтраком Лизу.

Всё утро она вела себя странно. Не было в её глазах ни страха, ни даже тени тревоги. Спокойная, невозмутимая, как будто ко всему безразличная. И к нему, выходит, тоже, раз готова была отправить в его постель сразу нескольких невест.

Жаль, не успел с ней об этом поговорить — явились шертовы конвоиры, чтобы забрать его на поединок.

И вот теперь он стоит напротив Доуна, пытаясь сконцентрироваться только на маркизе, выбросить из головы все мысли, а вместо этого продолжает думать о Лизе и борется с желанием отыскать её взглядом. Почти уступил этому порыву, едва не отвлёкся. Наверное, поэтому первая атака Доуна отозвалась в сознании такой сильной, испепеляющей болью. С трудом сдержался, чтобы не закричать в голос, и, собрав всю силу воли, всю свою мощь, нанёс сопернику ответный удар.

Так продолжалось некоторое время — ментальная дуэль, из которой Доун имел все шансы выйти победителем. Мэдок чувствовал, что слабеет. И ведь это ещё не конец — жадная до зрелищ публика с нетерпением ждала, когда начнётся настоящий «спектакль». Поединок, которому они могли быть свидетелями.

И Доун оправдал их надежды и ожидания. Зарычав подобно бешеному зверю, бросился на хальдага. Вынужденный отражать ментальную атаку, Мэдок среагировал не сразу. Мог бы… Мог бы увернуться и нанести ответный удар. Но единственное, на что хватило времени и сил, — это закрыться щитом от яростного удара булавой. Острые шипы вонзились в крашеное дерево, выбивая из него щепки.

Ещё один удар, ещё одна атака… С каждой секундой Доун зверел всё сильнее. Как будто вид сдающего соперника придавал ему силы, вливал в него энергию.