— Мальстен? — обратилась Аэлин, вырывая данталли из раздумий и призывая ответить на свой вопрос. — Так сможешь?

— Только если увижу… — неопределенно отозвался он, беспомощно вглядываясь в скрытую под травой воду, одновременно чувствуя, как по телу разливается первая волна тяжелой ломоты: расплата за контроль над спутницей — пусть и недолгий — не заставила себя ждать.

— То есть, мы, может быть, сможем выбраться, только если ты каким-то образом разглядишь дьюгара? — нервно хохотнула охотница. — Вот тебе и борьба с собственными страхами.

В глазах женщины страх вдруг перемешался с отчаянной решимостью.

— Ты неплохо справляешься, — сохранить голос ровным, несмотря на разлитую по телу боль, данталли удалось не без усилия. Охотница внимательно посмотрела на спутника.

— Ты меня еще держишь?

Мальстен молча качнул головой. Аэлин нахмурилась.

— И уже больно? Как долго будет на этот раз?

Данталли недовольно поморщился.

— Я в порядке.

— Я понимаю, что ты хорохоришься, как всегда, — нервно ухмыльнулась охотница. — Но сейчас я спрашиваю по делу. Как скоро ты сможешь снова применить нити? Ты ведь не можешь пользоваться ими прямо во время расплаты…

Мальстен отвел взгляд.

— Да, не могу, — вздохнул он. — Смогу примерно через минуту. Плюс-минус. У тебя есть план?

— Есть.

— Расскажешь?

Женщине потребовалось несколько секунд, чтобы мысленно проговорить, что она собирается сделать, и признать свое решение единственно возможным. Пожалуй, это станет самым отчаянным ее поступком, который, скорее всего, еще не раз вернется к ней в кошмарах, если, конечно, удастся после этого остаться в живых, однако Аэлин понимала: выбора нет.

— Ты будешь против. Но рискнуть нужно.

— Что ты задумала? — прищурился данталли, недоверчиво глядя на охотницу, которая вдруг сделала шаг в сторону, тут же увязнув в болоте по грудь. Лицо ее исказилось гримасой страха и отвращения, женщина закусила нижнюю губу, чтобы не дать себе вскрикнуть. Мальстен округлил глаза, понимая, что она делает.