— Кто вы такие? — слабым, но требовательным голосом спросил Харт. — И где я нахожусь?

— А еще, наверное, спросишь, какой сегодня день и долго ли ты был без сознания? — хмыкнул колдун. — Сразу видно, что ты из Культа: они больше любят задавать вопросы, чем отвечать на них. По крайней мере, раньше так было, когда я контактировал со жрецами.

Киллиан не спешил комментировать: сейчас все силы уходили на то, чтобы не давать окружающему пространству размываться перед глазами, и на то, чтобы сдержать рвущийся наружу кашель.

— Ладно, — вздохнул некромант, — сейчас седьмой день Мезона. Год, думаю, помнишь. Ты находишься в деревне, названия которой мы не давали. Скажу только одно: эта деревня моя, я ею, если можно так выразиться, заведую. Меня зовут Ланкарт, и тебя ко мне привез Бенедикт Колер. Ты понимаешь, что я тебе говорю?

— Я, может, и заболел, но не отупел, — хмуро буркнул Киллиан, попытавшись приподняться на локтях, однако колдун качнул головой и, надавив на грудь больного, заставил его не вставать с кровати.

— Погоди подниматься. Успеешь еще, — он прикоснулся рукой ко лбу молодого человека и задержал на нем ладонь на несколько секунд. — Хорошо. Жар падает. Через несколько минут можно будет тебя перевязать. У тебя два ребра сломано, в курсе? Кто тебя так приложил? Неужто сам Колер?

Киллиан сурово посмотрел на некроманта, но не ответил.

— Стало быть, язык у тебя нормально работает, только когда надо дерзить тем, кто тебе помогает? — хмыкнул Ланкарт, не дождавшись ответа. — Слушай-ка меня внимательно, юноша: у тебя множество тяжелых травм, но самая главная наша проблема — это твое дыхание. Ты тяжело болен, и твой руководитель хочет, чтобы я тебя вылечил, но случай запущенный, и я не уверен, получится ли у меня поставить тебя на ноги. Для этого мне нужно, чтобы ты хотя бы сотрудничал, ясно тебе? Поэтому давай отбросим упрямство и вредность и начнем разговаривать нормально. Итак, начнем с самого начала. Как тебя зовут?

— Киллиан Харт, — чуть помедлив, ответил молодой человек, тут же зайдясь в приступе болезненного кашля.

— Так, ладно, Киллиан. Погодим пока с вопросами. Мелита, помоги перевязать его. Кашель очень сильный, ребра лучше зафиксировать.

Женщина, двигающаяся совершенно неслышной походкой, вдруг оказалась рядом, в руках у нее была какая-то тряпица, смоченная смесью, пахнущей имбирем.

— Тогда давай сначала предплечье перевяжем, — улыбнулась она. — Я уже все приготовила.

Присев на край кровати, Мелита ласково взглянула на Киллиана и кивком указала на воспаленный след от укуса на его руке.