— Искра! У нас две Искры! — кричали они по вечерам, наедаясь и напиваясь в столовой, пока я пряталась в отведенной мне комнате.

— Наконец-то у нашего дуралея хоть что-то получилось! — орал грозный дед, не сдерживая слез радости.

А виновник нарушения спокойствия все это время дрых в своей сокровищнице, восстанавливая силы. Меня его беспробудное состояние раздражало, и хотелось покинуть замок, но все-таки я переживала за его рану и продолжала ждать, когда же он проснется.

Объявился он на третий день моего пребывания в замке. Я проснулась среди ночи и хотела слезть с кровати, чтобы попить воды, но неожиданно запнулась за тело, лежащее на прикроватном коврике, и упала на пол с криком.

Приподнявшись на локтях, наткнулась взглядом на янтарные глаза, обладатель которых лежал около кровати, подложив согнутую в локте руку под голову, а в другой уже привычно сжимал прядь моих волос. Мы оба застыли друг напротив друга, не зная, чего ожидать от второго. Я смотрела в его глаза и испытывала невероятный коктейль эмоций: я чувствовала и обиду, и радость, и тоску, и облегчение, и злость, и счастье. А еще мне очень хотелось его обнять и сказать, что очень переживала за него.

Но, конечно, своим желаниям я не стала потакать и лягнула его в бок, запоздало замечая бинты на правой руке. Алек взвыл, рывком садясь и хватая себя за плечо. Я тоже подскочила, и схватила его за перевязанную руку.

— Прости, я не хотела! Не хотела! Больно?

— Не тррогай! Не тррогай! — в ответ заорал парень, пытаясь отстраниться от меня и спрятать пострадавшую конечность. Я же упорно хотела ее осмотреть.

— Где болит?! Дай посмотрю!

— Нет! Не надо!

— Пальцами пошевелить можешь? — орала я в ответ, припоминая способ определения сломана рука или нет.

— Да! Вот! — Алек поднял руку и продемонстрировал мне свои дергающиеся пальцы.

Я немного успокоилась и отстранилась, снова садясь напротив него. И мы опять застыли в нелепых позах, не зная, что сказать.

— Ты заслужил, — неловко сказала я, имея в виду свой удар ногой, но получалось так, будто я говорила о его ране. — В смысле не это, а…

— Я понял, — ответил он.

— Да как ты вообще до такого додумался? — негодовала я. — Вся эта история с женихами, париками и твоим раздвоением личности…

— Рраздвоения личности у меня нет, — перебил он меня. — Диагнозов мне ваши вррачи наставили много, но такого никогда не было.

Я закатила глаза.

— Ты говорил о себе в третьем лице и пытался мне себя же просватать.

— Я же не виноват, что ты меня не узнала. Я и не думал, что прриманка срработает. Так на дуррачка ррешил посидеть вечеррком в таверрне…