Я выглянула из кухни и улыбнулась сыну:

— Отпустили пораньше?

— Ага, — кивнул Ник. — Уроки отменили. Ребята говорят, что-то опасное сочится из-под земли в Корнаде…

— Что? — удивилась я. — Там недалеко корпорация “Иноу”. Может, замалчивают утечку? Плохо, наш дом совсем недалеко…

Рука завибрировала, щекоча вибровызовом. Я отвернулась от раздевающегося сына и прочертила на коже знак ответа, но вместо голограммы мужа увидела полупрозрачную проекцию его напарника.

— Богдана, — произнёс он так сурово, что у меня нутро сжалось в крохотный комок. — Лорена ранили, он в клинике стражей. За его жизнь борются самые лучшие…

Рука безвольно упала, и голограмма растаяла. Сердце забилось о рёбра так, что, казалось, сейчас сломает их, отчего даже дышать стало трудно. Одеваясь на ходу, я позвонила соседке:

— Риш, присмотри за Ником, мне срочно нужно в больницу.

— Давай его сюда! — крикнула подруга. — Пусть играют с Лизи, она тоже раньше вернулась.

— Спасибо! — искренне поблагодарила я и, схватив сумочку, выбежала.

Махнув на все правила, с неким безумством рассекая на стареньком аэромобиле по дорогам Тидэма, спешила к своему мужу, отчего нахватала с десяток взысканий. Мне было всё равно: страх за него колотился в груди подбитой птицей, закинутой в клетку. Что случилось? Как Лорен позволил себя ранить? Насколько все серьёзно? Хотелось позвонить напарнику мужа и выпытать подробности, но я понимала, что это сейчас не важно. А важно, чтобы выжил тот, кого я очень сильно люблю!

К главному входу клиники стражей бежала так, будто от того, как быстро попаду к Лорену, зависела его жизнь… Будто от меня вообще что-то зависело.

Да меня даже не впустили в медицинский блок! Но тем не менее я пыталась добраться до дверной панели, вырывалась из удерживающих меня рук, вопила раненым зверем:

— Георд, я не верю! Он не мог меня оставить…

Напарник Лорена, глядя куда-то в сторону, вцепился сильнее в мои локти и прошептал:

— Оставь в памяти воспоминание о том, каким он был.

Эти слова подкосили. Рыдая, я рухнула на колени. Заламывая руки, начала умолять:

— Позвольте мне войти. Да хотя бы попрощаться.

Но Георд был непреклонен:

— Не стоит тебе этого видеть, — упрямо сказал он и оттащил меня к лифтам: — Возвращайся домой, к сыну. Я обо всём позабочусь.