Потом он серьезно говорит:

— Бита тебе не понадобится. Я не для того пришел, Сара, чтобы тебя обижать. Я тебе никогда ничего плохого не сделаю.

Так и слышу папин голос: «Я тебе ничего плохою не сделаю, лежи тихо, больно не будет». Вранье, вранье!

Наверное, это стало видно по моему лицу — Адам хмурится и говорит:

— Я что, сказал что-то не то? Сара, честное слово, я тебя не обижу! Я просто поговорить хотел!

Я беру себя в руки:

— Нет-нет, все нормально. Я тебе верю. Я тоже хочу поговорить. Давай сядем.

Веду его в пустую гостиную.

Он осматривается:

— Я думал…

— Что?

— Да так, ничего.

Он думал, там Винни. Я же соврала ему, что Винни за стенкой.

Мы пьем чай, я сижу на одном продавленном засаленном диване, Адам — на другом. Нам есть что сказать друг другу, только непонятно, с чего начать. Молчать жутко неловко. Чем дальше, тем хуже. В конце концов Адам собирается с духом.

— Сара, ты вот обзывала меня по-всякому — дьяволом например. Я не понимаю за что. Я и видел-то тебя всего пару раз. И ничего тебе не сделал.

Я набираю побольше воздуху.

— Ну да, мы встречались всего пару раз, но я тебя уже видела. Я тебя вижу во сне каждую ночь уже год. Ты мне снишься в страшном сне. И снился еще до того, как мы познакомились. Я и про ожоги твои знала, еще когда их не было.

Он подносит руку к лицу.

— Блин, — говорит он. — Так ты видела, как все случилось… и костер…

— Нет, кажется, нет. Мне снится огонь, и как дома рушатся, и все кругом горит, но дело не в этом… понимаешь, мой сон… в общем, я думаю, это будущее. Не то, что уже было. То, что будет.