Неожиданно для самого себя юноша обнаружил, что ком в горле мешает ему дышать. Молодой человек безуспешно постарался его сглотнуть и заскрипел зубами от злости на самого себя.

— Я знал, что так всё и будет, — раздался глухой голос из шкатулки. — История повторилась.

— Что ты имеешь в виду? — мрачно буркнул молодой человек.

Пауза.

— Ничего, — донеслись приглушённые деревом слова. — Ты сделал свой выбор. Вот они — твои идеалы. Мне нужно было отстранить тебя раньше, прежде, чем ты отстранил меня. Гордись, ты победил.

— Я вытащу тебя, когда всё закончится, — пообещал Орди.

Он говорил и понимал, насколько глупо это выглядит. Понимал, что уже поздно проявлять благородство, сглаживать острые углы, стараться что-то исправить и восстанавливать хорошие отношения, — но почему-то всё равно пытался. Даже несмотря на то, что дело уже было сделано и они с королём оказались по разные стороны баррикад.

— Да иди ты… — Тиссур задал такое направление, что даже Орди, выросший на улице, одобрительно закряхтел.

— Ну и ладно, — юноша поднял штору и зачем-то накрыл стол вместе со шкатулкой. — Ну и пойду…

Лестница, ведущая в подвал, была сегодня какой-то по особенному крутой. Ординари пошатывался от неожиданно навалившейся слабости, задевал стены и с нарочитой злостью шипел себе под нос проклятия, чтобы взбодриться, но это не помогало. Он чувствовал, что совершил нечто невероятно гнусное и подлое — возможно, самое подлое за всю свою жизнь.

Понять, где держали пленника, было нетрудно. Когда Орди только-только переехал и осматривал дом вместе с Вортсвортом, то обнаружил в обширном подвале особняка маленькую комнатку с прочной железной дверью и несколькими металлическими скобами-браслетами, крепко приколоченными к стене. Их назначение не было загадкой: металл так и просил, чтобы в него поместили чьи-то запястья. С потолка свисали на цепях бурые крючья, и Орди, когда увидел их впервые, попросил дворецкого:

— Я не хочу знать, что это и откуда, поэтому скажите, что это ржавчина.

— Да, милорд, — охотно ответил Вортсворт. — Это ржавчина. Предыдущим хозяевам, как я слышал от отца, периодически приходилось заниматься… металлообработкой.

И сейчас Орди направлялся прямиком в комнату для «металлообработки».

— Нет-нет, — донёсся специфический каменный говор Скульпо из «бухгалтерии». — Здесь икс в квадрате. А эти переменные нельзя сокращать.

— А как тогда? — Йоганн искренне старался говорить тихо, но громкость его голоса была прямо пропорциональна размеру тела, так что у Орди сложилось ощущение, будто здоровяк находится на расстоянии вытянутой руки от него.