И все равно не Таня, подумал Джереми.

Как мог такой парень, как Нейт, променять Таню на такую? В этом не было никакого смысла.

Может, потому, что была в ней… какая-то невинность и вместе с тем – загадка.

Невинность. Ага, конечно. Джереми вспомнил, как она огрызнулась на него в среду ночью. Она та еще сучка. Еще крутую из себя строит. Да уж, невинна, как шлюха.

Я должен рассказать о ней Тане!

Ну на хрена этот Ковбой свалился как снег на голову, а теперь ходит за мной хвостом?

У Джереми возникло странное ощущение, будто время уже на исходе и если он упустит момент и не поговорит с Таней прямо сейчас, все его шансы будут упущены навсегда.

Банджо смолкло. Ковбой, люди в очереди на аттракцион и просто слушатели зааплодировали.

– Ох и полазил бы я у нее под трусиками.

Встань в очередь за Нейтом, подумал Джереми, а сам сказал:

– Да уж, я бы тоже не прочь прыгнуть с ней в койку.

Девушка снова взяла банджо, сыграла первые аккорды и запела:

Джереми почувствовал, как на его плечо опустилась рука:

– Повиси тут, корешок. Мне нужно сбегать отлить. Я скоро вернусь.

– Хорошо, увидимся.

Ковбой развернулся и стал пробираться через толпу. Немного выждав, Джереми поспешил в другую сторону.

Наконец-то!

Добравшись до телефона-автомата у главного входа, он подумал, что Ковбой наверняка уже закончил свои дела в сортире.

Хотя он все равно не знает, где меня искать. Вряд ли он вообще заметил, что я куда-то отошел.

Весь дрожа, Джереми раскрыл толстый телефонный справочник, пристегнутый к автомату, и полистал его. Эшленд. Только три номера с этой фамилией. И два из них были номерами Рональда Эшленда, доктора. Джереми вспомнил, как Светлячок говорила ему, что отец Тани работает мануальным терапевтом. Один из номеров был от его офиса на улице Грув, на другом значились данные его дома на Эвион.