И действительно чувствую, что впереди замаячили большие возможности. Лайла, похоже, ждала моего прихода. Она сидела на скамье в оранжерее, рядом с ней Сюзетта что-то подчеркивала в книге. Услышав мои шаги, она подняла голову, показывая мне раскрытые страницы. На каждой был нарисован узор, на первой — очень сложный и прекрасно вычерченный, а на второй — простой и небрежно набросанный.

— Который лучше? — спросила Сюзетта. Я показал на первый узор. Сюзетта улыбнулась. — Это мой. Значит, я победила. Мы состязались…

— Мы? — уточнил я.

Сюзетта кивнула:

— Мы с няней.

Я взглянул туда, куда показала пальцем Сюзетта. В тени, держа в руках поднос со сластями и напитками, стояла пухленькая девушка-индианка. Она поклонилась, заметив мой взгляд.

Я вопросительно взглянул на Лайлу.

— Последовав совету Джорджа, — блеснула глазами Лайла, — я нашла Сюзетте няню.

— Дура она, — заявила Сюзетта.

— Это все, что от нее требуется, — ответила Лайла. — Она должна просто присматривать за тобой.

— Женская работа, — лениво протянула она, — так, мне помнится, Джордж говорил об этом. — Она протянула руку и лениво поманила девушку: — Сармиста!

Девушка поставила поднос и торопливо, испуганно подошла. Лайла приказала ей уложить Сюзетту спать, а когда Сюзетта открыла было рот, чтобы возразить, взглядом заставила девочку замолчать. Няня протянула руку Сюзетте, и та взглянула на нее недобрым взглядом, непохожим на взгляд ребенка, настолько он был холоден и бесстрастен, но затем взяла руку няни и позволила отвести себя спать. Перед уходом няня оглянулась, прикрыла голову сари, будто опасаясь, что я увижу ее лицо, и вывела Сюзетту в дверь оранжереи.

Я поинтересовался у Лайлы, виделась ли она в последнее время с Джорджем. Пожав плечами, она сказала, что слышала о его болезни, но теперь, когда законопроект прошел и стал законом, ее это не особенно волнует. Вспомнив свои опасения насчет Джорджа, я заговорил о состоянии исследований и упомянул, что вновь работаю с лордом Рутвеном. Лайлу это очень заинтересовало, словно лорд Рутвен чем-то восхищал ее, хотя она и заявила, что никогда не видела его. Несомненно, она слышала о нем от Полидори. Я спросил ее об этом, но она не поддалась на уговоры и вернулась к теме моих исследований. Мы проговорили… не могу сказать сколько времени. Выйдя из оранжереи, мы поднялись к стеклянному куполу, сквозь который были видны звезды. И от этого вида рамки нашей беседы мгновенно раздвинулись. Одно направление рассуждений представилось особенно перспективным: а что, если существуют команды, записанные в каждой отдельной клетке, команды, которые можно выявить и, может быть, изменить или переписать? Тогда поиск свелся бы к поиску кирпичиков жизни. Но это, наверное, безнадежно. По крайней мере, мне так кажется, когда я сижу здесь. Но в беседе с Лайлой эта перспектива показалась крайне обнадеживающей, и мой мозг ожил, бурля идеями.