— Чудесно? Почему?

Дюк долго смотрел на него.

— Ты... ты что, ничего не знаешь? Ну да, откуда тебе. Я вернулся из Вьетнама в семьдесят первом, с простреленным бедром и Пурпурным Сердцем. Но это все равно продолжало есть меня изнутри... Поэтому я пошел к шерифу и все ему рассказал. Я отсидел один год из положенных двух и вышел недавно, только в октябре. Но я хочу, чтобы ты знал, Билли, — это была не моя идея. Это не я предложил...

— Какая идея?

— Фейерверк, — тихо ответил Дюк. — Я думал, ты знаешь; я думал, все уже знают. Я был среди тех ребят, кто подложил фейерверк в костер. Это... была шутка. Просто шутка. Мы надеялись, что получится красочный салют. Мы надеялись, люди обрадуются. Никто и не думал, что так рванет. Когда мой отец дознался до этого, он быстро сплавил меня военным. Я никогда не забуду ту ночь, Билли. Я плохо сплю. Знаешь, я до сих пор слышу стоны. Билли... ты можешь узнать, остался ли кто-нибудь из них там, на поле? Ты можешь поговорить с ними и помочь?

— Они ушли, — ответил Билли. — Я уверен в этом.

Дюк отрицательно покачал головой.

— Нет, они все еще здесь. — Он открыл глаза и ткнул пальцем в свой лоб. — Они здесь, все до единого. Все, кто погиб в ту ночь. Ты не можешь помочь мне?

— Нет.

— Я так и думал. Я отсидел свой срок и вышел за примерное поведение. Отец хотел, чтобы я уехал на работу в Джорджию. Да... — Он прошел мимо Бонни и снял с вешалки свою шляпу. Это был форменный головной убор работника заправочной станции. — Пойду на работу. Бензин не будет течь сам. Я думал, ты все уже знаешь, Билли. Я действительно так думал.

— Они ушли, — повторил Билли, когда Дюк взялся за дверную ручку. — Тебе больше не нужно хранить в себе их боль.

— Да, конечно, — ответил Дюк. Он открыл дверь — маленький колокольчик весело звякнул у притолоки — и вышел на улицу.

— Мы все ошибались насчет твоей матери, Билли, — смущенно вздохнул Куртис Пил. — Она не было колдуньей. Правда ведь, не была?

Билли покачал головой; его глаза затуманились, и Бонни взяла его под руку, чтобы поддержать.

— То, что произошло с сыном Фальконера, ужасно. Я слышал, что он погиб во время авиакатастрофы в мексиканской пустыне. Один Бог знает, что он там забыл. Я слышал, что он опустился, забросил все дела...

— Не все, — ответил Билли. — А только те, что не имели значения.

—Что?

— Ничего. — Билли снова посмотрел на вышитую сову. Эту прекрасную работу должны видеть все желающие. Куртис Пил не мог придумать лучшего места, чтобы повесить ее.

Пил коснулся его плеча.

— Билли, у меня есть прекрасная идея! Почему бы тебе и твоей юной леди не пообедать у меня сегодня вечером? Я позвоню жене и обещаю вам такого жареного цыпленка, что пальчики оближете! Договорились?