— Хорошо, так и быть скажу. Твой брат, он умер... от СПИДа.

 — Ну, вот... как я мог ему помочь, если мой брат был нетрадиционной ориентации? Доигрался, вот и получил то, что заслужил.

 — Ты должен был быть рядом, когда ему нужна была помощь.

 — Когда? Какая помощь. Он больной извращенец, который наслаждается совокуплением с мужиками.

 — А ты знаешь, почему он таким стал?

 — Нет, мне это неинтересно.

 — Вот видишь... а ведь, если бы ты вник в суть проблемы, то осознал, что в том, что он стал таким, есть и твоя вина.

 — Я здесь не причем, я пытался его избавить от этого наваждения.

 — Ты кричал на него постоянно, и бил. Ты не спрашивал.

 — Хорошо, тогда расскажи мне, что я должен был сделать? —  спросил Грацкий.

 — Я расскажу, как это случилось, а что ты должен был сделать —  думай сам.

 — Ну, давай рассказывай.

 — Он был в третьем классе, а ты был в десятом. Рядом с вами жил замечательный сосед Юрий Петрович.

 — Да, помню. Он заботился о нас.

 — Конечно. Особенно о твоем брате. Твои родители уехали как-то в отпуск, вообще они часто у вас были в разъездах.  Так вот, помнишь, они уехали первый раз без вас двоих на море?

 — Да.

 — Ты должен был заботиться о брате. А ты вечерами сдавал его соседу и уходил гулять. А мальчика уносил спящим от Юрия Петровича. Ты знаешь, что на самом деле происходило?

 — Нет, но я, кажется, догадываюсь, —  и из глаз его побежали слезы.

 — Да, он насиловал мальчика, а потом давал снотворное. Наутро мальчику казалось, что это сон. А то, что у него все болело, ты даже слушать не хотел. А он тебе о таком сне стеснялся рассказывать.

 — Прекрати! О-о, ужас, старый урод! Потом ведь постоянно мой брат ходил к нему в гости?