Они не посмели. Они уходили молча, сжав зубы, не оглядываясь, не пытаясь заговорить с Агатой. Может быть, они знали ее достаточно хорошо, чтобы понимать, что свое решение она не изменит никогда. А может, понимали, что всесильный Иван Серебряный не откажется от данного слова. А его влияния хватит на то, чтобы стереть в порошок их всех…

* * *

Это был день страшных откровений. Ника бы с радостью вычеркнула его из своей жизни, чтобы забыть все, что услышала и узнала. Какой бы легкой стала ее жизнь без этой страшной правды! Насколько проще ей стало бы смотреть на окружающий мир! Но момент истины случился, и теперь с этой истиной ей нужно было как-то жить…

Когда ушли те, кто прямо или косвенно был повинен в ее бедах, в зале воцарилась глубокая тишина, которую, кажется, нарушал лишь громкий стук Никиного сердца.

– Спасибо, – сказала Агата.

Вид у нее был измученный и потерянный. Ника ее понимала. В одночасье эта несгибаемая женщина потеряла почти всех своих родных и близких. По доброй воле потеряла. По доброй воле и по вине Ники. Ведь именно она одним только фактом своего существования нарушила семейную идиллию, спровоцировала людей на страшные поступки. Есть ли ей оправдание? Простит ли ее Агата? Или будет до последних дней считать ее виновницей краха великой империи Адамиди?

– Спасибо, Иван. Без вашей помощи я, наверное, не справилась бы. Это очень тяжело. – Агата смотрела прямо перед собой. Что она там видела? Кого видели ее полумертвые призрачные змеи?

– Всегда рад помочь, Агата. – Иван Матвеевич отошел от камина, уселся в одно из опустевших кресел. – Но я вынужден вас огорчить. Это еще не все. Будут еще… потрясения.

– Что вы хотите этим сказать? – Все-таки Агата подняла на него взгляд, полный боли и тоски. – Я только что потеряла всех своих детей и почти всех внуков. Что может быть хуже?

– Я не знаю, не мне судить. – Иван Матвеевич смотрел на Агату с жалостью. А Нике казалось, что этот несгибаемый человек в принципе не способен на жалость. Значит, ошибалась.

– Говорите. – Агата вздохнула. – Говорите все, что знаете. Я тоже хочу знать! – Она села с прямой, несгибаемой спиной, сложила перед собой тонкие руки. – И не нужно меня щадить.

Он не будет. Если ему позволили быть жестким, он таким и будет, потому что уважает чужое право на правду. Даже если эта правда окажется страшной.

– Нику пытались убить не только ваши дети. Были и другие попытки.

И снова Ника объявлена причиной бабушкиных страданий. Какая же она невыносимая девица! Все пытаются ее убить…

– Кто? – Кажется, Агата решила больше ничему не удивляться. Она даже не посмотрела на Нику.