Хотя экстрасенс понимала, что качели раскачал почти штормовой ветер, она не могла удержаться от мысли, что сиденье ударило ее намеренно, каким-то образом сговорившись с пораженным молнией деревом и неустойчивым мостом. Они хотели задержать ее, не допускали до Крикли-холла.

Выругав себя за глупые фантазии и приказав воображению угомониться, Лили продолжила трудный путь к дому. Она подошла к большой парадной двери и с силой нажала на кнопку звонка, укрепленную на косяке. Ветер завывал слишком громко, и Лили не могла расслышать, идет ли кто-нибудь к двери, и на всякий случай еще раз нажала на звонок, а потом постучала в деревянную филенку кулаком.

— Эва! — позвала она. — Эва, это Лили Пиил! Пожалуйста, подойдите к двери!

Будучи уверена, что толку никакого, но решив все-таки попробовать, она повернула старую дверную ручку, выкрашенную черной краской, — и, к немалому ее удивлению, дверь под ударом ветра распахнулась внутрь.

Лили вошла в Крикли-холл, и с ее спутавшихся волос на пол капала вода. Ветер бушевал за спиной, занося в дом дождевые струи. Лили быстро захлопнула входную дверь, преодолевая сопротивление ветра.

Когда дверь закрылась и шум бури стал тише, экстрасенс снова повернулась лицом к большому холлу. Она почти ожидала ощутить сильное невидимое присутствие зла, как было в день ее первого появления здесь, но этого не случилось. Лили не чувствовала ни возбуждения духов, ни чего-либо дурного, давящего в атмосфере дома. Просторное помещение с каменным полом похожее на некий мавзолей, построенным миллионером ради собственного возвеличения, было лишено потусторонних энергий. Но на полу тем не менее виднелись лужицы воды, причем некоторые из них были довольно большими.

Лили внимательно всмотрелась в них, потом боковым зрением заметила какое-то движение.

— Лили? — услышала она удивленный голос.

Вскинув голову, экстрасенс увидела Эву Калег, смотревшую на нее с галереи. Эва явно вышла из какой-то комнаты наверху. Лили слышала, как судорожно вздохнула Эва, увидев лужи на каменном полу. И тут же быстро направилась к лестнице и спустилась вниз, ее лицо выглядело очень озабоченным. Обходя лужицы, она подошла к Лили.

— Это должен быть дождь, — тихо сказала Эва, скорее самой себе, чем ясновидящей.

Лили увидела обычную ауру печали вокруг Эвы, но теперь ее серые оттенки стали более глубокими и безжизненными.

— Извините, Лили, — чуть виноватым тоном сказала Эва. — Я слышала звонок, но я как раз укладывала Келли. Надеюсь, она скоро заснет.

Лили посмотрела на Эву с состраданием.

— Эва… Ваш сын… Мне очень жаль.