Вес дочери медленно, но неизбежно толкал Гэйба вперед, он все сильнее перевешивался через стенку колодца, как ни старался удержаться второй рукой, как ни отталкивался коленом от внешней стороны каменной ограды…

— Не отпускай меня, папочка! — закричала Лорен, в ее расширенных, полных ужаса глазах вспыхнула мольба.

— Да ни за что! — напряженно прорычал он под нос, скорее убеждая себя, чем дочь.

Он не отпустит ее. Даже если сам рухнет вниз вместе с ней, он не выпустит руку Лорен.

Но тут Гэйб вынужден был отвлечься. Он почувствовал какое-то движение в подвале и поднял голову на дюйм или два, дрожа от напряжения. Как он того и боялся, темная фигура Пайка поднималась с пола по другую сторону колодца.

Стоя спиной к Гэйбу, высокий мужчина обхватил голову руками и слегка пошатнулся. Потом медленно повернулся.

На его лбу красовалась рана, там, куда ударило пущенное Гэйбом лезвие, хотя Гэйб вообще-то метил в горло. Пайк ощупал рану рукой, а потом внимательно изучил кровь на своих пальцах. Уставился на Гэйба холодным бешеным взглядом.

— Тебе не стоило этого делать, — сказал он таким тоном, будто бранил непослушного ребенка.

Гэйб с трудом разобрал его слова за шумом подземной реки, так мягко и негромко говорил Пайк.

— Теперь и ты будешь наказан, — добавил Пайк. — И твоя жена, и твой второй выродок.

— Ты сумасшедший! — выкрикнул Гэйб.

Его тело сдвинулось еще на дюйм вперед, через стенку колодца, и он отчаянно упирался, стараясь не сорваться вниз.

— Разумеется, именно это я и намерен разыграть, — ядовито откликнулся Пайк, довольный собой. — Меня отправят в больницу на несколько лет, и я буду там играть с психиатрами и прочими бездельниками, а потом, когда они обнаружат, что я чудесным образом излечился, им придется выпустить меня. Общественное порицание — вот худшее, что может со мной случиться.

— Да никогда тебя не выпустят из психушки! Ты сгниешь в дурдоме, Пайк! — рявкнул Гэйб.

— Посмотрим, — коротко бросил безумец, и для него вопрос был тем самым исчерпан.

Гэйб снова прижался щекой к камням, чтобы хоть на мгновение утихла боль в шее. «Помоги же мне, Господи», — мысленно взмолился он, чувствуя себя виноватым и не надеясь на помощь, потому что в тот единственный раз, когда он обращался за помощью к Всевышнему, ничего не вышло. Это было, когда пропал Кэм.

«Просто дай мне еще один шанс прямо сейчас…»

Он посмотрел вниз на Лорен, в отчаянии пытаясь придумать хоть что-нибудь, способное остановить маньяка и вытащить наконец дочь из колодца… Лорен снизу смотрела на него, уже не пытаясь бороться, — она просто висела на отцовской руке. А под девочкой бурлила и пенилась черная вода, жаждавшая получить свою жертву. Жаждавшая заполучить их обоих.