Волчья Бухта давно нуждалась в очистительном пламени.
20
20
После этого Пэрри отправился к Клауссену.
С этим человеком происходило что-то опасное.
У Пэрри с собой был шприц с морфином.
И на этот раз доктор нёс его не для себя (он и так уже вколол себе дозу и сейчас плавал в море экстаза), а для сумасшедшего, бывшего некогда преподобным.
Сумасшедшего, который теперь считает себя языческим жрецом нового — хотя нет, старого — нечестивого культа.
Голова Пэрри была как в тумане, но у него был долг, и он его выполнит.
Из города доносились крики и выстрелы.
Он не стал обращать на них внимания и поднялся по ступеням.
Внутри Пэрри остановился.
В воздухе стоял неприятный запах.
И этот запах словно говорил доктору бежать отсюда, пока у него хватит дыхания.
— Клауссен? — позвал он. — Вы здесь?
— Чудовище, — произнёс из темноты голос. — Чудовище.
Пэрри пошёл на голос и нашёл ссутулившегося на скамье преподобного.