— А, эта… — Лицо ее проясняется. — Она рванула в Париж, на бал. На самолете своего предка. Личном самолете, — объясняет она, видя мое недоумение. — Я подарила ей платье.
— Но не ожерелье! — с трудом сдерживаюсь я. — Сделай что-нибудь. Позвони ей. Прямо сейчас. Я готова с ней встретиться. Хоть в Париже. Мне
Диаманта хлопает глазами, потом возводит их к небу.
— Папаша прав. Ты шизанутая. Но в этом что-то есть. — Она достает телефон и нажимает клавишу быстрого набора. — Эй, Флора! Ты уже в самолете? Да, небольшое дельце. Помнишь ожерелье со стрекозой?
— На ноге, — поспешно уточняю я. — Он намотала его на ногу.
— Да, точно. Моя долбанутая кузина жаждет его огрести. Она приедет за ним в Париж. Где будет бал? Встретишься с ней? — Она зажигает сигарету и затягивается. — Ага. Так и есть. Конечно. — Она выпускает клуб дыма и смотрит на меня: — Флора не знает, где будет бал. Вроде его устраивает кто-то из приятелей ее матери. Ожерелье она пока оставит, уж больно оно к платью подходит, но потом вышлет тебе экспресс-почтой.
— Сразу же? Завтра утром?
— После бала, — объясняет Диаманта, как умственно отсталой. — Не знаю точно когда, но на днях. Она обещала. Круто, да?
Я ушам своим не верю.
Ожерелье увели у меня из-под носа. Я могла дотянуться до него. Мне его обещали. А теперь оно летит в Париж и неизвестно, вернется ли. И это круто? Я чуть не рыдаю.
Но сейчас не время для слез. Без Диаманты до ожерелья не добраться. Если я не хочу потерять его навсегда, лучше ее не злить.
— Спасибо. — Я натянуто улыбаюсь и хлопаю Диаманту по победно вскинутой пятерне. Потом отбираю у нее телефон и диктую адрес Флоре, повторяя каждое слово дважды.
Теперь мне остается скрестить пальцы рук на удачу. И ног. И ждать.
Глава восемнадцатая
Глава восемнадцатая
Рано или поздно, но мы его раздобудем. Я должна в это верить.
Однако сейчас мы с Сэди на пределе. Когда я сегодня наступила ей на ногу (точнее, прошла сквозь нее), Сэди огрызнулась, но и ей досталось, когда она раскритиковала мой макияж.