– Когда она будет здесь?

– Пока не знаю. Но, думаю, скоро… через день или два.

– Что же… Я ведь уже сказал, что не имею никакого права требовать от вас помощи. Вы можете сказать «нет», и тогда я уйду, чтобы больше не возвращаться. Джон Хантер – не тот человек, перед которым открыты все двери. Я уйду, и обещаю, что ни духи, ни привидения больше не потревожат вас.

Агнесс не ответила. Она колебалась. Её рука, державшая тонкий кружевной платок, механически теребила его, складывая и расправляя снова. Но глаза оставались пустыми: она смотрела словно сквозь Хантера, туда, где из-за стены замка поднимался жёлтый диск луны.

– Я… я не знаю, чего вы от меня хотите, – слабым голосом повторила она. – Кэрри Энн Ортон – колдунья. Чем я могу ей помочь?

– Прощайте, мисс Коэн, – сказал Хантер, снова надевая маску. – Я знал, каким будет ваш ответ.

Не говоря больше ни слова, он повернулся к Агнесс спиной и пошёл прочь от дверей Дарквилла, чтобы через секунду исчезнуть в глубине сада. Она не останавливала его. Как во сне, Агнесс видела Риолу, которая появилась из-за кустов и последовала за Хантером, ни на шаг не отставая от своего хозяина.

II

Хантер уже давно скрылся из вида, и в глубине двора затихли его шаги, а Агнесс всё стояла, прислонившись к стене, не в силах сдвинуться с места. Картины прошлого, одна ярче другой, проносились у неё перед глазами. Она видела Кэрри в первый день после её приезда: красивая и весёлая, в длинном шёлковом платье, она вошла в комнату Агнесс и остановилась у её кровати… Что она сказала тогда?.. Агнесс не могла вспомнить этого. В ту минуту она не слушала её, только смотрела, пожирая глазами свою гостью. Весь облик Кэрри: её шелковистые волосы, блестящие глаза, матовая белая кожа, счастливая улыбка на лице, – так не вязался с запахом лекарств, царившим в комнате больной, со спущенными шторами и полумраком, как будто она явилась сюда из другого мира. От Кэрри так и веяло здоровьем и счастьем, а Агнесс… Ей предстояло умереть.

Она знала это. Как раз накануне этого дня Лоулесс сказал сэру Альфреду, что этого уже недолго ждать. Он думал, что она не слышит его; они говорили в коридоре, но, лёжа в постели, Агнесс привыкла подолгу прислушиваться к слабым звукам и далёким голосам. А потом приехала Кэрри…

Сама не зная, почему, Агнесс сразу возненавидела её, – с той самой минуты, как она появилась в Дарквилле. И Эдвард… При мысли об этом волна злости захлестнула девушку, и ненависть вспыхнула с новой силой. Конечно, сначала она ничего не знала об их любви; от неё многое скрывали, но она чувствовала, что с того дня, как приехала Кэрри, Эдвард стал относиться к ней холоднее…