Нельзя сказать, что это был очень уж практичный подарок. Что с ней делать-то? В дверях поставить, к лампе пристроить или сделать из нее телефонную трубку? Но это только, если ваша нога достаточно жесткая, а та, что была у Ричарда, основательно обмякла. Бог знает, сколько времени его нога пролежала в титане для чая, и это было достаточно заметно.

— Привет, Эм, — сказал Ричард, открывая дверь.

— Привет, Рич, — ответила девушка. — Так что там у тебя с ногами?

Он мог бы, конечно, сказать ей, что это мокрая, осклизлая нога в сером носке очень хорошо подойдет к расцветке ее ковра, но не сказал. Вместо этого он заключил ее в страстные объятия, в результате чего в течение довольно длительного времени они не вели сколько-нибудь осмысленного и заслуживающего постороннего внимания диалога.

— Эм, у меня есть для тебя подарок, — сказал Ричард, когда они сели пить какао. Несмотря на то, что Ричард был парнем клевым и к тому же личностью, он по своей натуре оставался консерватором, а поскольку какао очень любил его отец, он также предпочитал этот напиток. Да и вообще, какао неплохо крепит.

— Ой, не надо было, — неубедительно проговорила Эмма.

Можно было, конечно, сказать что-нибудь и поновее, но она не стала утруждать себя. Лучше придерживаться чего-нибудь апробированного. По сути своей она тоже была консерватором, и, возможно, именно поэтому у них с Ричардом все так хорошо складывалось.

— Закрой глаза, Эм, — сказал он.

— О нет, я не могу, — промолвила она, очаровательно краснея, хотя теперь уже с явным опозданием.

— Ну давай, Эм.

— Ну хорошо, Ричард; закрываю. — Эмма сомкнула веки и стала с надеждой ждать — в этот момент ей на колени легло что-то мягкое и холодное.

— Можешь открывать, — сказал Ричард.

— Что это, Рич? — спросила она, глядя на аккуратно упакованный сверток. — Но я, правда, думаю, что не надо было…

— Открой, Эм, — с гордостью произнес он. Эмма дрожащими пальцами развязала красивую голубую ленту, разорвала бумагу и посмотрела на ногу, большую часть которой Ричард запихнул обратно в носок, естественно, предварительно отодрав его от ковра.

— Как это мило с твоей стороны, Рич, — машинально проговорила она.

— Это — нога, — с явным предвкушением чего-то произнес он.

— O-го-гооо! Нога! Ну, не надо было…

— И все же…

— Нога, — задумчиво проговорила Эмма. — Кажется, ноги у меня раньше не было.

— Не говори глупостей, Эм, у тебя и сейчас есть две штуки.