Они ехали, не включая фар, по тротуарам, сбивая на своем пути столбики навесов. После Парк-авеню Панкай избегал главных дорог, потому что на юг легче пробираться окольным путем по улочкам и переулкам.
Восточный Мидтаун был особенно опасен из-за полиции и войск, окружавших здания ООН. Свернув на запад, Панкай снова пересек Парк-авеню, доехал до Муррей-Хилл, а затем срезал дорогу, когда повернул на юго-восток по тихим старым кварталам Грамерси-парка.
В Ист-Виллидже у них не оставалось другого выхода, кроме как ехать на юг по Бауэри.
Кристалл на шее Маниши Пател вдруг начал вращаться.
— Нет. Сюда нельзя, — сказала она мужу.
— А куда мне ехать? — возразил индус. — Машины стоят перед двумя мостами. Мне просто негде будет проехать.
— Моя духовная наставница говорит, что сюда ехать нельзя. Найди другую дорогу. Давай поедем через Чайнатаун.
Миносы устроились на третьем ряду сидений. Паоло успокаивал свою беременную жену. Женщина положила голову мужу на колени. Ребенок беспокойно ворочался в ее животе.
— Твой сын меня обижает, — пожаловалась женщина.
— Он так настойчиво бьет ножкой. Из него получится хороший футболист.
— Он хочет наружу, Паоло. Я боялась тебе говорить, но у меня отошли воды… еще в парке, когда мы ждали твоего возвращения.
Чувствуя себя беспомощным, мужчина даже не нашел в себе сил пожать жене руку.
— Потерпи, дорогая. Мы скоро доберемся до доков.
Вирджил сидел на втором ряду сидений рядом с Патриком Шепердом. Старик совсем выбился из сил и уснул.
Шеп прислонился к сдвижной дверце со стороны водителя. Боль в раненом левом плече не стихала, не давая ему заснуть. Сквозь полуприкрытые веки он смотрел на маленькую индусскую девочку, сидевшую впереди между родителями. Непонятно почему, но мужчина испытывал к ней глубокую симпатию. Девочка почувствовала, что Шеп на нее смотрит.
— Вам больно? — спросила Дон у ветерана.
— Бывало больнее.
Отстегнув ремень безопасности, девочка развернулась и встала коленями на сиденье, чтобы лучше его видеть.