— Вы едете с нами? — спросила она.

— Да.

Гелут Паним повернулся, ища глазами старика, но Вирджил Шехина уже скрылся из вида.

Горизонт посерел к тому времени, когда Шеп добрался до улицы Анны. Впереди лежал Бродвей. Посмотрев вверх, ветеран увидел стоящего на перевернутом автомобиле Жнеца. Приветствуя мужчину, Ангел Смерти поднял вверх руку с зажатой в ней косой. С позеленевшего кривого лезвия капала кровь.

— Ублюдок! — прошипел Патрик.

Собравшись с силами, мужчина пересек Бродвей и повернул на восток… Вот пересечение улиц Тринити и Визи… Впереди место, где когда-то стоял Всемирный торговый центр.

Панкай Пател на большой скорости вел школьный автобус на юг по Бродвею, следуя по пути, проложенному вторым «Страйкером». Первые лучи солнца разогнали ночную тьму. Теперь весь ужас опустошения был виден как на ладони. Трупы валялись повсюду, словно на Большое Яблоко обрушилось цунами высотой с тридцатиэтажный дом. Они свешивались из выбитых окон зданий, сидели в салонах автомобилей, перекрывающих дороги. Каждый тротуар превратился в морг, каждое здание — в могильный холм. Мужчины, женщины и дети. Белые и цветные. Американцы и иностранцы. «Коса» никого не пощадила.

Миновав церковь Троицы и Нью-Йоркскую фондовую биржу, автобус двинулся к южной оконечности Манхэттена — к Бэттери-парку.

Франческа откинулась назад, упершись в грудь мужа. Паоло крепко обнял ее и держал, пока Дэвид Кантор принимал роды. Салон автобуса обогревался, и военврач скинул с себя костюм биологической защиты.

— Хорошо, Франческа. Кажется, ты уже готова.

Доктор повернулся к сидящей на соседнем сиденье дочери, которая вызвалась помочь отцу.

— Найди что-нибудь чистое. Полотенце или одеяло будет в самый раз.

Франческу бил озноб. Ее тело было истощено, а нервы — взвинчены до предела чувством страха.

— Вы на самом деле врач? — спросила она у Кантора.

— У меня есть все необходимые дипломы и лицензии. Просто я оставил практику и ушел в бизнес. Возможно, мне следовало бы заняться педиатрией. Это уже вторые роды, которые я принимаю за сегодня.

Паоло нервно улыбнулся.

— Видишь, любовь моя, Господь позаботился о нас. Кто был первый ребенок, которому вы помогли появиться на свет, доктор Кантор?

Дэвид сглотнул комок, подступивший к его горлу.