— Привет Никитин, а вот и мы! — дурашливо заорал Варфаламей, сдергивая с головы лыжную шапку с прорезями.

За спиной раздался стук, учительница Василика шпалой упала в обморок. Чертопраховы вжались в диван, с ужасом глядя, как черт вываливает из пакета содержимое — на стол из разорванных упаковок снегирями летели пятитысячные купюры, смешивая с синицами тысячных. Дунька примостилась около подноса и аккуратно выставляла на поверхность бутылки разного калибра, а Шарик рядышком выкладывал жратву. Бестиарий прибыл в полном составе для продолжения непрекращающегося двухнедельного банкета.

Хоть стой, хоть падай. У кого-нибудь после столь неожиданного захода хватило бы наглости утверждать, что наша жизнь скучна? Я было дернулся в сторону лежащей без сознания Василики, но черт меня перехватил.

— Не спеши, мон ами, с ней все в порядке. Дай человеку отдохнуть.

Варфаламей фигуристом крутанулся по столу, плащ его распустился вниз черным воланом, взметнув со стола несколько купюр. Он повернулся к побледневшим соавторам, мыском кеды небрежно пульнув одну упаковку денег в их сторону. Бабки корабликом скользнули по глади стола и упали точно на колени Плотной Лизы. Та машинально накрыла их пухлыми ладонями.

— Я покупаю ваш роман.

После этих слов, как по команде, лица соавторов окрасились горделивым смущением, а глаза приобрели осмысленное выражение, оживший братец окинул взором разбросанные купюры, пытаясь сосчитать их количество.

— Нам нужны эксклюзивные права на издание, продажу, — пропищала с края стола крыса, — а также на закономерно последующую за изданием экранизацию.

Не надо было ей этого говорить — только вынырнувшую из ступора Плотную Лизу, казалось, хватит удар в связи с неожиданно открывшимися перспективами. Братец Виктор нахально вытянул сигарету из пачки и закурил, что тоже означало крайнюю степень возбуждения. Испортил радужную идиллию желчный гриф, одной фразой похеривший намечавшийся контракт века.

— Вы оба с дуба рухнули. Мы вылетим в трубу, связываясь с графоманами. Меня лично нищая старость не прельщает.

Несмотря на всю нелепость ситуации, обида захлестнула Плотную Лизу, и она бесстрашно кинулась на защиту своего детища.

— Это голословное утверждение. Вы даже не знаете, о чем роман.

Гриф скинул плащ, я обратил внимание, что перья ниже шеи были перепачканы кровью, прошелся бравой походкой по столу, грациозно подхватив недопитую бутылку, опорожнил ее, вытер клюв крылом и вперился змеиным оком на братца с сестрой. Соавторам явно поплохело от его взгляда.

— Представляешь, чего удумали, — Шарик обратился к черту, но невольно призывал в свидетели всех присутствующих, — они отправили Ветрова, капитана исторических войск в 1945 год, чтобы он выкрал Гитлера, за секунду до его самоубийства.