— И нет. И да, — папа спрятал гармонику. — Нет, вернутся не они. Да, придут другие люди, которые будут похожи на них. Не обязательно с карнавалом. Бог знает, в каком обличье они появятся в следующий раз. Непременно придут. Они в дороге.

— Нет, — сказал Уилл.

— Да, — сказал папа. — Мы должны остерегаться их всю оставшуюся жизнь. Борьба только началась.

Они медленно шли вокруг карусели.

— На кого они будут похожи? Как мы их узнаем?

— Кто знает, — спокойно ответил папа, — может быть, они уже здесь.

Мальчики быстро оглянулись.

Но был только луг, карусель и они сами.

Уилл посмотрел на Джима, на отца, на себя и свои руки. Потом поднял взгляд на папу.

Папа печально и серьезно кивнул, затем показал на карусель, взобрался на нее и дотронулся до медной стойки.

Уилл взобрался к нему. Джим устроился рядом с Уиллом.

Джим погладил гриву лошади. Уилл похлопал ее по крупу.

Огромный круг карусели тихо наклонился, будто следуя за приливами и отливами ночи.

Только три раза по кругу вперед, подумал Уилл. Вот здорово!

Только четыре раза по кругу вперед, подумал Джим. Так-то, старик!

Только девять раз по кругу назад, подумал Чарльз ХэЛоуэй. Бог мой!

И каждый угадал по глазам мысли другого.

Как просто, подумал Уилл.

Только разок, подумал Джим.

Но тогда, подумал Чарльз Хэлоуэй, стоило бы вам только начать, вы бы постоянно сюда возвращались. Еще одна поездка, и еще одна. А через некоторое время вы бы предложили покататься своим друзьям, и потом появилось бы еще больше друзей, и так до тех пор, пока, наконец…