Знали, чего хотят
Отец втянул носом воздух:
— Чем это пахнет?
— Наши дочери пишут маслом, — ответила мать.
— Мэг и Мари? — Повесив шляпу, отец взял мать под руку и провел в гостиную. — Пишут картины?
— Да, в своем святилище наверху. Если ты трижды постучишь в дверь и очень вежливо попросишь, может, новоявленные Ван Гоги тебя впустят.
— Обязательно попрошу. Я должен быть в курсе.
Поднявшись на второй этаж, в более изысканную часть дома, где пахло пудрой и загаром, духами и экстрактом для ванны, отец осторожно постучал в дверь, ведущую в комнату дочерей. Здесь запах был сильнее: резкая, отдающая осенью смесь скипидара и красок — так пахнет в обители воображения, может быть, гения. Отец улыбался своим мыслям, когда ему открыли дверь.
— Привет, папа, — сказала Мари.
— Входи, — сказала Мэг, — посмотри. — Она стояла у старого камина, служившего ей мольбертом, с кистью в руке, на носу мазок белой краски.
Отец подошел поближе.
— Хотите сказать, что соперничаете с Рембрандтом?
— О, ничего подобного!
— Ну что ж, если в двух девицах, семнадцати и восемнадцати лет, бурлит и прорывается творческое начало — это приятно. А может, живопись нужна вам по программе колледжа?
— Боже, конечно, нет. Мы просто пытаемся создать портрет идеального мужчины.
— Пытаетесь… Как вы сказали?
— Пытаемся показать, какие мальчики нам нравятся.
У каждого из приятелей берем лучшее. Плюс творческое воображение. Понимаешь?